Пятница, 29.03.2024, 17:05
Приветствую Вас Гость | RSS Главная | Регистрация | Вход
Мой сайт
Меню сайта

Форма входа

Категории раздела
Merry Christmas [12]
«Осенний поцелуй» [14]
"S.L." [6]
«Два трудных слова» [2]

Мини-чат

Главная » Статьи » Керри Уивер/Сьюзан Льюис » «Два трудных слова»

«Два трудных слова»
Переводчик и автор сайта выражают глубокую признательность Юле (Julia)
за помощь в переводе этого рассказа.
Юленька, спасибо тебе!!!

Затемнение. Женский голос медленно, но все убыстряясь, начинает говорить, в то время как на экране просыпаются краски, и вот мы уже видим силуэты, коридоры и еще размытые, но узнаваемые лица.


Это случилось две недели назад. Керри отрабатывала обычные смены, но почти все время казалось, что она не «здесь». Да она выполняла свою работу так же как всегда. Но не было ни воодушевления, ни кричащей внимательности к врачам, студентам и медсестрам, не делающим то или иное, или делающим что-то, что не соответствовало ее стандартам; ни сомнительных придирок, ни неуклюжих попыток шутить. Даже Романо не мог ее достать, хоть и лез из кожи вон. Она общалась с другими только по необходимости, а когда говорила, голос глухо звенел, как если б глыба Керри Уивер треснула изнутри. О том много спорили, но мало кто знал, и еще меньше догадывался, а если и говорил, то шепотом, предварительно убедившись, что шефа нет рядом.

Керри не распространялась о личном. Да никто и не интересовался, не спрашивал, как протекает ее жизнь между смен. Среди травмы только несколько человек заметили разницу в поведении Керри. Она двигалась так же быстро, кричала так же громко и работала профессионально, как всегда. Это было в моменты затишья, когда ты понимаешь, что перед тобой некритический пациент. Это было – словно часть ее личности с заглавной «Доктор» исчахла, и вместе с душой огрубели и руки. Даже общее мастерство, необходимое для выполнения более приземленных обязанностей: ассистировать или общаться с больными, не завораживало как прежде.

Забирали пациента, и к ней примерзала маска отчужденности. Она едва ли обращала внимание на разговоры, ведущиеся во время отдыха у регистратуры, если те не имели прямого отношения к ее пациентам или не адресовались ей конкретно. Казалось, Керри не хватает сил их слушать, а если она и слушала, то не подавала вида. Никаких признаков жизни.

Это нас беспокоило. Несчастная или разгневанная Уивер была существом опасным всегда. Счастливая – почти что ужасна, ибо это так бросалось в глаза, что выбивало из равновесия. Но эмоциональная пустота, выдающая себя за Керри Уивер, была тварью неизвестной нам. Казалось, беда только и ждет подходящего момента. Рано или поздно, одно из двух, она, не желая того, потеряет самообладание в приемном или взорвется, разнеся все в радиусе 5 кварталов. Ни тот, ни другой вариант не сулили Керри ничего хорошего, одно из двух, кому-то придется сделать шаг и познакомиться с ее утратой.

Итак, имелся замкнутый, некоммуникабельный человек в ожидании «скорой помощи», хотя большинство сотрудников СП не имели понятия ни о том, что случилось, ни о том, что тяготило Керри, когда она так замирала у регистратуры. Рэнди часто встречалась со взглядом шефа, похожим на раздавленный взгляд школьной учительницы, на который она обращала наше внимание, и в котором сейчас читалось подлинное горе; но держу пари, она даже не подозревала, что может сделать его ТАКИМ. Ешь и Картер, придумав очередную разновидность китайской пытки, время от времени постреливали в ее направлении глазами, но так и не могли заметить, что точно не в порядке с Уивер. Эбби долго и внимательно наблюдала за Керри, привлеченная чужим несчастьем (вредная привычка всех медработников), но также с непривычной долей страха, замешанного на человеческой беспомощности. Она очень хорошо знала, что произошло, но молчала, имея достаточно возможностей, чтобы вызвать Керри на откровенность и недостаточно, чтобы ей помочь. Лишь обменивалась со мной обеспокоенными взглядами, деля на двоих наше бессилие. В какой-то степени Керри позволяла это нам обеим: Эбби из необходимости, мне из… Не знаю, правда ли… Когда Керри сказала, что беременна, она была счастлива. Ей явно не терпелось поделиться новостью, но я еще заметила маленькую искорку недоверия в ее глазах. Я понимала, что заслуживала это недоверие. Я была самым последним человеком, с кем она хотела поделиться столь сокровенным, и она имела полное право скрыть это от меня.

Наши отношения заметно улучшились с тех пор, как я вернулась, и равно улучшились с кончины Марка. Он всегда был между нами, так как мы обе часто использовали его в качестве посредника, общаясь друг с другом. А его смерть связала нас вместе роковым образом, наверное, потому, что мы чувствовали себя двумя последними осколками «старой гвардии». Даг и Керолл уехали, Моргенштерн и Онспо редко наведывались в «скорую». Лука был новичком по сравнению со мной, Керри и Картером, который все больше входил в дела семьи. Плюс несколько администраторов. Сегодня мое дежурство в приемном – значит идти мне.

Я хорошо помню, что чувствовала в день, когда Хлоя забрала у меня маленькую Сюзи. Хорошо помню, несмотря на прошедшие годы и все попытки забыть. Ты думаешь, время и обстоятельства залечат твои раны, но этого не происходит. Не до конца. И память, словно ожившая кинопленка в руках механика, вновь возвращала меня в тот ужасный день, когда они забрали девочку, проигрывая его в сердце бесконечной петлей, этот страх, пробирающий до костей. Я потеряла все, что имела.

Знаю, это нельзя сравнить с тем, через что прошла Керри. До сих пор это было только обстоятельством моего прошлого, тем, что пережито, эпизодом, способным установить связь с Керри, помочь ей, если она позволит. Уже когда она сообщила о выкидыше, душевная пустота коснулась ее своим черным крылом. Ее глаза опустели, голос был глух. Она не хотела объяснять, почему делает перерыв в работе. Я сомневалась, что объяснит, не сейчас, по крайней мере. Попытка говорить об этом вслух казалась опровергнутой ей, но она разделила со мной пару длинных, чем когда-либо минут, так что я понимала, как плохо ей было.

Любой другой на месте Эбби, зайдя тогда в комнату отдыха и увидев, как крепко я обнимаю Керри, зарывшуюся головой в мое плечо, принял бы это за лесбийскую шутку недели или даже месяца, и я бы его не винила. Но Эбби подняла на нас полные печали глаза и тихо вышла из комнаты, оставив наедине.

Керри взяла два выходных дня и вернулась в приемное. Этого было явно не достаточно, но, зная Уивер, бездействие свело бы ее с ума. Только это не выглядело так же, как если б она вернулась к работе, потому что она не была такой же. И сегодня в конце смены Керри проявила признаки помутнения, хотя большинство сотрудников, наверное, приняли это за возвращение Всеведущей и Вездесущей Керри Уивер, жестокой, как Ветхозаветное божество. Она набросилась на Пратта, который в принципе этого заслуживал, потом стала распекать Галанта за что-то незначительное, словно он был первым мужчиной, совершившим грехопадение. Остановила себя, взяла его за руку и, прошептав: «прости меня», - так быстро, как умела, направилась в дамскую комнату, где могла взять себя в руки. Я хотела ее остановить, но Галант смотрел на меня, точно пес, выброшенный за дверь в непогоду, и я сжалилась и помогла ему снаружи.

Привезли массовую травму. Я стабилизировала своих пациентов, раскидала по отделениям, а тех, кто остался, передала вновь заступившим докторам, совершив плановый обход, и в результате задержавшись на работе лишние полчаса.

Когда я проскользнула в комнату отдыха, взять свои вещи, то нашла Керри, сидящей за столом, она обхватила голову руками, а содержимое сумки валялось на полу между ее ног. Я хладнокровно открыла свой шкафчик, достала вещи, поставила свою сумку на стол и взяла пальто. Казалось, Керри не замечает моего присутствия, но стоило мне сделать шаг в ее направлении, как она поднялась.

- Ты не разменяешь? – Спросила она, размахивая двадцаткой, которую едва ли замечала в своей руке. – Для надземной железной дороги.

Еще одна трещинка в фасаде. Я подошла и встала на колени, удивляясь, что она не запротестовала, когда я начала собирать ее вещи обратно в сумку.

- Наверное, да, но, - я колебалась лишь секунду, прежде чем предложить ей, - Керри, у тебя усталый вид. Почему бы тебе не позволить мне проводить тебя до дома?

Ее первым импульсом было отказаться. Но она слишком устала играть по правилам, что наградила меня еле слышным: «Спасибо».

Я взяла ее сумку со стола, помогла Керри подняться и надеть пальто, схватила свои вещи. Керри шла к машине, как послушный щенок молча, а если и говорила, то о том, как доехать, о погоде или о прочих безопасных вещах, но погруженная в свои думы, я почти не обращала внимания на ее слова. И чем ближе мы подъезжали к дому, тем сильнее становилось мое беспокойство. Слишком просто было следовать ее инструкциям и разойтись перед парадным входом. Мы припарковались. Распахнув перед ней дверцу машины, я помогла Керри выйти и подняться на крыльцо. Факт, что она это позволила, укрепил меня в решимости поговорить с ней.

Она не пригласила меня войти, но держала дверь открытой, пока я не переступила через порог, что было уже хорошо. Раз Керри повесила свое пальто и сумку, то и я положила свои вещи на стул. Она указала в направлении дивана.

- Хочешь… Я могу тебе что-нибудь предложить?

- Керри, я ценю твое гостеприимство, но думаю, нам обеим будет проще, если мы сделаем все наоборот. Я могу что-нибудь предложить тебе?

Она смотрела, немного растерянная моим ответом, но уступила, как будто не сочла стоящим бороться за мою привилегию.

- Водку с двумя кубиками льда. Бутылка в холодильнике, там стоит еще бутылка вина и охлажденный чай, если ты предпочитаешь это. Если хочешь другой алкоголь, бар там, - она показала. – Стаканы на 2 полке справа от раковины. Если тебя интересует, там осталось немного еды. Тебе помочь?

Я взяла ей водку и бокал вина себе, спрашивая:

- А что хочешь ты?

- Я не голодна.

- Но тебе надо поесть. Я не помню, чтобы ты обедала в перерыве, Керри. Керри?

Так как она не ответила, я выглянула из кухни. Уивер подняла на меня глаза, только сейчас понимая смысл сказанных слов.

- Там есть немного китайской еды быстрого приготовления. Это подойдет?

Я улыбнулась, зная, что она делает это, только потакая мне.

- Хорошо, если там достаточно, я поделюсь с тобой.

- Там достаточно, - шепчет она. - Тарелки…

- Я найду их. – Остановив ее порыв, я тут же пожалела об этом, потому что Керри замолчала на несколько долгих минут, и когда уже я решила, что планы рухнули, и я ее потеряла, она заговорила снова.

- Извини, дом в таком беспорядке. Я не хотела…

- Я уверена, что ты не хотела, - перебила я снова, выходя из кухни с 2 тарелками в руке.

Осмотрелась: какие-то журналы на кофейном столике, несколько вещей на стуле, пара покинутых хозяйкой тапочек у дивана. Но сколько людей назвали бы это «беспорядком»?

- И это, по-твоему, беспорядок? Видела бы ты, что творится у меня дома в выходные. Да по сравнению с моим убранством комнат, у тебя еще все хорошо.

Я разложила еду по тарелкам.

- Здесь или там?

- Думаю, за стойкой будет в самый раз, - сказала она, поднявшись и последовав за мной на кухню.

Я поставила перед ней тарелку и стакан с водкой, затем взяла свои. Мы не разговаривали, пока она ела, но я была счастлива «работать сверхурочно без оплаты». Керри быстро расправилась с 2/3 еды, но осилить все не смогла.

- Извини. Я…

Она оттолкнула тарелку и, осушив остатки водки, отставила стакан в сторону.

- Все нормально.

Я хорошо понимала, что это критический момент в моей судьбе. Взяв наши тарелки, я стряхнула остатки еды в мусорную корзину и ополоснула их под краном. Дело сделано. Я обернулась к Керри, вертя в руке свой бокал.

- Ты будешь еще? – И замерла, тактично намекая на алкоголь, хотя сомневалась, что это ей на пользу.

Она взяла свой стакан и смотрела на него какое-то время, потом резко поднялась и подошла ко мне.

- Нет, я предпочту немного воды.

Она наполнила стакан, осушила и, налив еще, направилась в гостиную.

Я села рядом с ней на диван настолько близко, насколько это позволяло, рассчитывая, что так разговор получится более личным, но, не желая набиваться или давить, пока она не будет готова. Не зная, что сказать лучше, я спросила:

- В каком часу освободится Сенди?

Керри повела головой.

- Не знаю. Это не имеет значения. Она не придет сюда.

- Ох. - Я не вкладывала в вопрос никакого скрытого смысла, не рассчитывала, что попаду в цель. Я действительно думала, что Сенди вот-вот появится.

- Мы… - Она запнулась. – Я сомневаюсь, что мы подходим друг другу, что мы хотим одних и тех же вещей.

- Ребенка, - Ох, черт, когда я только научусь молчать.

Взгляд полный страдания перечеркнул ее лицо. Но она кивнула.

- Она не хочет рожать, и теперь я сомневаюсь, что смогу. Теперь, когда...

- Поэтому вы расстались? – Проклятье, я делаю это снова.

Мы делимся понимающими взглядами, и я беру ее руку в свою.

- Керри. Ты не знаешь наверняка, что вторая попытка будет… - Я ищу подходящее определение ее поведению, но в голову ничего не приходит, кроме как «бежать от проблем». - Как ты? Я имею в виду… ты здорова?

Она качает головой.

- Мой наблюдающий гинеколог говорит, что мне надо подождать месяц или два, не меньше, но шансы хорошие. Только… сказать так…

Я чувствовала, как копящееся в ней горе вот-вот выйдет из берегов, однако Керри с трудом взяла свои эмоции под контроль. Я положила руку ей на плечо и развернула к дивану, готовясь подхватить, если она упадет.

- Я… я не уверена, что смогу…

И тут плотина прорвалась и она зарыдала. Я обняла ее, давая прижаться к себе, надеясь, что это будет отправной точкой ее исцеления.

Не знаю, как долго мы так сидели. Достаточно долго, чтобы ее слезы впитались в ткань моей блузки там, где ее голова лежала на моем плече. Довольно долго, чтобы ее тягостные давящие всхлипы сменились икающими звуками и, наконец, умолкли. Достаточно долго, чтобы ее бессвязное горе выразилось в словах и моей собственной успокаивающей чепухе фраз, истощающих и оставляющих после себя лишь звуки сбившегося дыхания. Довольно долго для моих век, начинающих слипаться. Я прислонилась к дальнему углу дивана так, чтобы откинуть голову на спинку, и опустив рядом с собой Керри, чуть левее сдвинула ее голову, покоящуюся на изгибе моей шеи. Ее теплое дыхание на моей коже делало сон невозможным, но я молчала, не желая мешать, лишь поглаживала спину Керри, надеясь убаюкать ее сон. Сомневаюсь, смогла бы я высвободиться из объятий женщины, не потревожив ее, да и не хотела пробовать.

Я чувствовала сильные перемены между нами, чувствовала, как она прижимается ко мне, чувствовала ее губы на моей ключице, на шее… Знаю, я могла это остановить. Она, наверное, не понимала, что делала и с кем. Мне надо было только сказать. Но я не сказала.

Когда она, наконец, отступила, то смотрела на меня с неким сочетанием замешательства, осознания и разочарования, но через все это читалось гнетущее нереализованное желание любви. Керри затрясла головой, но прежде, чем попыталась отречься или извиниться, я остановила ее рукой.

- Шшшш.

Видя ее намерения, я поднялась и начала расстегивать свою блузку, открывая себя, как я есть. Показывая себя. Предлагая себя.

Ее зеленые глаза пожирали (уничтожали) меня, медленно изучая каждый сантиметр тела. В конце концов, они встретились с моими серыми, спрашивая их. Я, правда, хотела, и поглаживая тыльную сторону ее шеи, нежно потянула к себе, пока она не подалась вперед по собственной воле, а ее руки и губы не начали исследовать территорию, намеченную еще глазами.

Возьми, что ты хочешь, Керри, говорю я мысленно. Твоя боль, твое желание, возьми это от меня.

И она берет. Она увлекла меня в кровать, в свою постель, где брала и давала, и я давала и брала. Наши тела вздымались и пружинили. Мы отталкивались и притягивались, соприкасались, работали и истощались полночи, гоня прочь наших демонов и находя утешение в руках друг друга. Это было грубо и нежно. Страстно и печально. И помоги мне, Бог, я не испытывала такой сопричастности ни с кем после возвращения в Чикаго.

Дикс. Дикси. Внезапно, я остро ощутила ее отсутствие, так остро, как не чувствовала, покидая Скотсдейл, покидая ее. Сегодня с Керри произошло нечто большее, чем просто секс; хотя у нас с Дикси был невероятный секс, но оказалось, что за пределами постели нам не о чем говорить, оказалось не достаточно совместимости на физико-химическом уровне. Если б дела обстояли так, этого, наверное, никогда бы не случилось, и я прожила бы остаток своих дней, полагая, что все в порядке. Но Дикси… Дикси была молнией, а я ее личным громоотводом, пропуская через себя заряд страсти, несравнимый с моим собственным. И в конце концов я «отдернулась», потому что понимала, эта энергия может разрушить меня, потому что не хотела спать с кем-то и не общаться и потому что в наших отношениях больше не было родства, одна только физика.

Хорошо, были, по крайней мере, две вещи, связывающие нас вместе. Она помогла мне обрести душевный покой и смириться с неизбежным, но это единственная вещь, связывающая нас помимо постели.

Женщина поздно появилась в моей жизни, слишком. И каждый раз, когда я давала слабину в наших отношениях, она жалила в самое сердце больно и справедливо. И, пожалуй, я должна поблагодарить ее за это.

Была ли я геем, би, или кем-то не так легко поддающимся классификации, но я не стану отказывать в чувствах женщине снова.

Теперь я знаю, что наша встреча не была счастливой случайностью. Сегодня ночью с Керри я чувствовала гораздо больше и острее, чем с кем-либо, держа Дикси внутри себя. И сегодня вечером… ночью… Я не знаю, какой ад испытаю завтра, если он существует, но я сделала это больше ради Керри, чем для себя, и поэтому я соглашусь с любым решением, какое бы она не приняла относительно нас.

- Сьюзен? – Керри изгибается, ее голос охрип спросонья.

Я отрываю взгляд от не зашторенного окна и смотрю на нее в утреннем свете.

- Да?

Она стягивает одеяло, и я сдерживаю вздох желания, чувствуя, как ее тело разоблачает меня снова.

- Иди в постель, - говорит она мягко, чуть нерешительно, как будто я могу отказаться.

Как будто я могу. Я улыбаюсь, почти неохотно отпуская штору, и в этот момент бледно-голубой свет освещает ее красоту, ее подлинное нагое тело. Оно выглядит тем соблазнительнее, чем дольше я на него смотрю, представляя, как возьму его в свои руки снова.

Керри вздыхает и погружается в мои объятья, сплетая наши ноги вместе.

- Я нуждалась в этом, - шепчет она.

- Два трудных слова, - бормочу я больше себе, чем ей, но она слышит.

- Хм?

Я обнимаю ее крепче.

- Какие два трудных слова? Думаю, большинство людей сказали бы: «Извини меня», но для меня они: «Я хочу». Я нуждалась в этом тоже, Керри.

Она наклоняется и дарит мне медленный нежный поцелуй.

- Здесь есть пара других трудных слов: «Благодарю тебя».

Я целую ее.

- В любое время.

Всегда в любое время.

Я не знаю, что случится завтра, но сейчас этого более чем достаточно. Надеюсь, Керри чувствует то же самое.
Категория: «Два трудных слова» | Добавил: laurainnes (19.05.2013)
Просмотров: 618 | Комментарии: 2 | Теги: ER, Скорая помощь, Сьюзен Льюис, «Два трудных слова», Керри Уивер | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 2
2 DavidVon  
0
That means you'll see some stylish features and suffer with access to additional channels where you can win visibility, without having to make import of some complicated, guide migration process. https://googlec5.com

1 Patricia  
0
This post has helped me think things thgrouh

Имя *:
Email *:
Код *:
Поиск

Друзья сайта
  • Создать сайт
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Все проекты компании

  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0

    Copyright MyCorp © 2024Бесплатный конструктор сайтов - uCoz