Для кого-то этот день, холодный и дождливый, был бы самым настоящим наказанием, когда нигде нельзя скрыться от промозглой сырости, пробирающей мурашками до самой дрожи, когда промокают ноги, и подзывая такси, невозможно сесть в него, не вступив в лужу.
Для кого-то, но только не для Керри. Она вдыхает сырой воздух, чувствуя все оттенки переменной погоды, мокрый запах огромного города, и ей не кажется это противным.
Ей не кажутся ужасными пасмурное небо, пелена мельчайших капелек в воздухе, она не чувствует промокших носков обуви, ей не холодно от несущегося между высотками ветра.
Наоборот, какая-то прелесть скрывается для нее в этом суровом превосходстве погоды. Потому что внутри нее в противовес холодной осени расцветают жаркие цветы счастья.
Этот город дал ей ощутить все прелести вновь зарождающейся любви. Потому что он почти что вернул ее в то время, когда она чувствовала себя Женщиной с большой буквы, пускай и по-новому.
Потому что этот город именно в это время года вернул на ее лицо таинство быть особенной для кого-то.
Все началось на Ежегодной научно-практической конференции по психологии, на которой, как обычно, присутствовали психологи, психотерапевты, врачи, представители бизнеса и преподавательской среды, студенты. Керри не первый раз, разумеется, посещала такие мероприятия, как правило, она была постоянным представителем Окружной на разных медицинских конференциях.
Зал, в котором размещались участники , вмещал в себя несколько сотен человек, и конечно, среди такого количества встретить кого-то знакомого было непросто, практически нереально, хотя другое дело, что часто на конференциях встречались постоянные участники, в большинстве своем представители больниц и медицинских центров, такие, как Керри.
Обычно перед конференцией раздавались списки участников, но читать несколько листов было бессмысленным трудом, даже усердной и придирчивой Керри хватало обычно первого, где упоминались самые уважаемые в мире медицины.
Вот и в этот раз все проходило как обычно.
Керри сидела где-то ближе к середине огромного полукруглого конференц-зала, где сиденья поднимались ступенями к самому потолку, впереди перед ней многочисленными рядами спускались чьи-то затылки.
Это был первый день четырехдневной конференции, которая, благо для нее, проходила в Чикаго, и Керри сидела, внимательно слушая выступления участников и изредка переговариваясь с сидевшими рядом представителями медицины.
В один прекрасный момент, повернув голову, она заметила краем глаза что-то, что заставило ее вздрогнуть, и обратить внимание на привлекшую ее деталь.
Впереди, рядом ниже, виднелся чей-то светлый затылок. Вернее не затылок, а роскошные волосы, спускавшиеся волнистыми прядями до самой спины.
Сердце екнуло при виде такого до боли знакомого вида.
«Нет, этого не может быть!», – едва подумала Керри, как блондинка обернулась, и Керри увидела без сомнения знакомый профиль.
Это была Ким.
У Керри моментально пересохло в горле. Она понимала, что ничего необычного в этом нет, конференция психологов подразумевала в себе наличие на ней многих представителей этой области медицины.
Но Ким! Здесь! Практически рядом!
Керри заметила, что она уже какое-то время сидит как с пробкой в ушах, совершенно не слыша, что же там интересного говорят в микрофон. Она глаз не могла отвести от светлой копны волос рядом ниже.
Нет, не то чтобы она мечтала об этом, хотя да, это было одним из ее самых сокровенных желаний и романтических снов.
Дело было в другом... она так давно чувствовала себя засохшим в душе цветком, так давно не испытывала никаких любовных эмоций, и так давно не знала ласковых слов и прикосновений, хотя ее душа и тело жаждали этого с той самой поры, как она познала таинство настоящей любви.
И вот впервые она почувствовала какие-то зеленые ростки в своем сердце. От тепла, которое она испытала, только глядя на Ким.
В этот момент Ким, словно почувствовав на себе такой пристальный взгляд, обернулась, встретившись глазами с Керри.
Керри почувствовала, как словно со звоном посыпались обломки ее скорлупы, столь тщательно натянутой поверх всего живого в ее душе. Все замедлило свой ход, остались только взгляды, ее и Ким.
Керри поняла, что вопреки всему, она все еще любит.
Первый день конференции не принес ничего нового в плане встреч. Керри, как и ее любимая навеки женщина, ограничились переглядыванием, ка и во второй, и в третий день. Каждый взгляд этих серо-зеленых пронзительных глаз приводил Керри в чувство нереальности и экстаза, хотя на самом деле, Керри всегда успевала отвернуться, она чувствовала взгляд Ким на себе, но усердно делала вид, что она этого вовсе не замечает.
«Что же я делаю», – думала Керри, потому что при всем желании она не смогла бы воспроизвести хоть какую-то часть того, о чем говорили все эти дни, впервые она ограничилась тем, что как неподготовившаяся школьница, набрала ворох рекламных буклетиков и сидела с ними, не в силах сосредоточить внимание на чем-то другом, кроме затылка Ким.
Конечно, она старалась не смотреть в ту сторону, в то же время видя краем глаза все, что происходит рядом ниже.
И присутствие почти рядом любимого человека ожигало ее изнутри непередаваемыми эмоциями. Керри была счастлива этой нежданной встрече, хотя за все дни она так и не рискнула подойти к Ким, как и Ким почему-то не подходила к ней. Хотя это сильно сказано, каждый раз после окончания толпа разносила их в разные стороны.
Керри нечасто чувствовала робость, скорее, никогда, но рядом с Ким ее поведение кардинально менялось. И робость была не первая странная часть ее поведения, так же как удивительное преображение Керри из сухой строгой начальницы в прелестную мягкую женщину. Ким всегда ее сильно меняла.
И теперь отбросив все трезвые мысли, Керри вверглась в самоистязание, как в какую-то волшебную историю, потому что это самоистязание было сладким... трезвая часть ее ума просто молчала, не давая исказиться реальности.
Ким все время чувствовала на себе обжигающий взгляд Керри. Иногда она поворачивалась, чтобы встретиться с ней взглядом, но это ей удалось только один единственный раз – самый первый, потому что потом Керри усердно делала вид, что совсем на нее не смотрит, хотя все было настолько очевидно, что было глупо это скрывать, как какой-то школьнице.
И Ким чувствовала на самом деле, как это ее заводит. Уже три дня между ними состоялась негласная связь, причем Ким так ярко ее чувствовала... она понимала, что не сможет ее разорвать и так просто уйти от этой женщины, что-то больше чем даже симпатия и желание быть вместе всегда связывало их. Сейчас она чувствовала это напряжение, волнение, идущее изнутри. Тайную радость, прорывающуюся сквозь плотную завесу отрицания.
«Сегодня заканчивается конференция, – подумала Ким. – Надо перекинуться хоть парой слов».
Керри же в этот момент думала, «это было красиво, не надо этого портить, хотя бы в этот раз, пусть разойдемся, но с ощущением хотя бы того, что не враги друг другу».
Когда конференция законилась, Ким, прорвавшись сквозь толпу, пыталась найти Керри, но бесполезно. Вопреки своим эмоциям, Керри поспешила поскорее удалиться. Ким с разочарованным грустным лицом пыталась выловить ее взглядом в толпе, пока наконец она не поредела. Керри нигде не было видно.
Ким знала, что больше они не встретятся, эта встреча была им подарена судьбой, чтобы вот так вот, просто, без напора, может быть, сойтись вновь. Но этот шанс был упущен.
Ким была в растерянности, удивительно, но она так разволновалась, она была готова... готова что-то изменить, простить, ей казалось, даже начать все сначала... Она себя успокаивала тем, что это просто эффект неожиданности, хотя сердце говорило ей о другом... «Ты не уйдешь от Керри, она всегда будет с тобой, в самых сокровенных уголках твоего разума и души, но ты упустила свой шанс попробовать начать все заново», – шептала ей вся ее сущность. Она не могла объяснить, почему ей надо было ждать столько дней, чтобы вот так глупо разойтись, даже не сказав друг другу «здравствуй».
В раздражении и досаде на себя, она, наконец добравшись до гардероба, накинула пальто и вышла на улицу.
Шел дождь.
И вдруг Ким почувствовала, как ее охватывает чувство облегчения и радость, а на лице появляется ничем не скрываемая искренняя счастливая улыбка.
Неподалеку от входа, опираясь на костыль, укрываясь стеной здания от ветра, со смущенным и тревожным, тщательно скрывающим робость ожидания, но светящимся от переполняющих ее эмоций лицом стояла, не отводя взгляда...
Керри.
К О Н Е Ц
