Как и каждое утро, будильник прозвонил ровно в семь тридцать. Керри поспешно нажала на кнопку и потянулась на кровати. Через пять минут нужно будет встать, разбудить сына, приготовить ему завтрак, отвести в школу и потом ехать на работу.
Керри не знала, что занесло её в Новую Англию, но она не жаловалась. Она быстро нашла работу, где ей предоставили удобный фиксированный график, без ночных смен и рабочих выходных, так что у неё оставалось много свободного времени на Стивена. Керри быстро подружилась с коллегами, которые предусмотрительно не расспрашивали новую заведующую о её прошлом и причинах переезда, они с радостью сидели со Стивеном, когда тот приходил к маме на работу, приглашали их на свои вечеринки и праздники.
А с недавних пор кто-то стал присылать ей цветы. Каждую среду и субботу возле порога Керри находила двадцать пять белых ирисов. Она никогда не относилась к этим цветам с особой теплотой, но теперь она полюбила их. Говорят, что очень многое зависит от того, с каким чувством даришь букет – если искренне, он простоит долго, если нет, то цветы быстро завянут. Ирисы стояли по две-три недели.
Керри догадывалась, кто присылал их ей – доктор Лессинг из психиатрии. В больнице она часто ловила на себе его взгляды, когда она вызывала консультацию, к её пациентам приходил всегда только он, и Керри никак не могла понять, то ли их смены всегда совпадают, то ли он всегда на работе.
Потом цветов больше не стало. Нет, доктор Лессинг по-прежнему смотрел на неё, приходил на консультации, и даже время от времени пытался флиртовать с ней, но цветов не было. Керри волновалась за того незнакомца, который вот уже три недели не давал о себе знать – она боялась, что с ним что-то случилось, а она даже не может помочь.
- Мама, пойдём домой скорее, пожалуйста!
Керри нахмурилась и посмотрела на сына. Обычно воспитанный мальчик, сейчас он, словно маленький, дёргал её за рукав, не давая говорить с Эмили, и требовал пойти домой. На глазах блестели слёзы.
- Эмили, прости, я лучше пойду, что-то с ним сегодня непонятное творится.
- До завтра!
Женщины улыбнулись друг другу и разошлись – одна направилась к выходу, вторая – во вторую палату осматривать очередного пациента.
- Итак, молодой человек, я жду объяснений! Ты же знаешь, что неприлично перебивать взрослых, когда они разговаривают?
- Знаю, - Стивен послушно кивнул, но продолжал тянуть Керри за руку, пытаясь заставить её идти чуть быстрее.
- И что же случилось?
- Там… там мультики через двадцать минут начнутся! – явно соврал Стивен.
- Твои мультики начнутся только через час. Давай, выкладывай, - они тем временем дошли до машины, Керри пристегнула сына, положила вещи на заднее сиденье и завела мотор, - я слушаю.
- Ну, мам… Можно я дома расскажу? Пожалуйста…
Керри вздохнула и покачала головой.
Лука шагами мерил расстояние от входной двери до лестницы, от лестницы до гостиной, от гостиной до кухни и от кухни до лестницы. Она должна быть дома через двадцать минут. Лука не представлял себе, как они встретятся, что она скажет ему, что он скажет ей. Однажды его признания не возымели на Керри абсолютно никакого эффекта, что же изменилось за это время?
Чуть меньше месяца назад Лука подошел к телефону в больнице и замер – детский голос на том конце тихо спросил:
- Папа? Это ты?
Стивен рассказал ему о том, как они с мамой уехали утром, взяв с собой только самые необходимые вещи и, разумеется, их пса. Именно от мальчика Лука узнал, где они теперь жили и где работала Керри. Стивен рассказывал обо всем, что произошло с ними за последнее время – как он учился в школе, как мама купила ему велосипед, как она научила его плавать… Он рассказал о том, как некая Эмили, которая работает вместе с мамой, помогла Стивену найти номер окружной больницы Кука в Чикаго.
Луке понадобилось всего несколько дней, чтобы решить все проблемы – заявление на увольнение, которое Романо подписал, криво усмехнувшись и почему-то пожелав ему удачи, билет до Мантео в один конец, звонок главврачу больницы с вопросом, не нужны ли им ординаторы и утвердительный ответ – скоро их ординатор уходит в декретный отпуск.
Он почти месяц следил за Керри. Он дважды в неделю присылал ей цветы, он сидел в машине напротив её дома по утрам и наблюдал за тем, как иногда в окне мелькал её силуэт, и уезжал за минуту до того, как они со Стивеном выходили. Он следил за ней по вечерам, пытаясь выяснить, есть ли у неё кто-нибудь.
Наконец, Лука понял, что должен поговорить с Керри. И вот он здесь, в её доме, судорожно перебирает в голове варианты того, что скажет ей, снова и снова проигрывая в голове многочисленные сценарии.
Керри не могла понять, почему так тряслись руки, когда она открывала дверь. Наконец, ключ повернулся в замке, и она шагнула вперед.
- Лука, - прошептала она еле слышно, хватаясь за косяк для равновесия.
- Здравствуй, Керри, - так же тихо отозвался он, не двигаясь с места.
Она хотела спросить, как он нашел её, узнать, как он жил всё это время, зачем приехал сейчас и почему именно сейчас, но не могла произнести ни слова. По щекам текли слёзы, стоять становилось всё труднее, и внутри что-то больно сжимало сердце. Наконец, она подняла голову и посмотрела ему в глаза, и Лука скорее прочитал по губам, чем услышал, её первое «я люблю тебя».
К О Н Е Ц
