– Уверена, мы мало что потеряем…
– Суть мы уже уловили…
– Первая часть всегда наиболее информативн… – Керри не договорила, нос к носу столкнувшись с Малуччи и Картером. И нос последнего представлял собой воистину пугающее зрелище.
– Господа, вы как всегда вовремя! Успели к обеденному переры… – сухо начал было обвинительную речь Лука, но, оборвав самого себя на полуслове, изумленно уставился на Джона.
Картер угрюмо шмыгнул носом, из-за чего повязка на нем слегка сползла в сторону, делая общую картинку еще более печальной и… нелепой. Лука с шумом вобрал в себя воздух и затаил дыхание. Прием сработал. Он не расхохотался прямо в лицо травмированному коллеге. Учитывая обстоятельства, Джон мог не перенести еще одного удара судьбы – столь хамского проявления душевной черствости единственных близких ему людей в этой – такой жестокой к нему! – стране.
– Картер, – неестественно высоким голосом сказала Керри. Глубоко вдохнув, она замолчала. Лука скосил на нее глаза. Так и есть, женщина из последних сил кусала губы, чтобы не рассмеяться.
– Что эээ… произошло… у вас? – он поспешил ей на помощь, крепко стиснув ладошку Керри в своей руке. Та тихонько всхлипнула и благодарно улыбнулась ему. При этом ее лицо приобрело столь трогательное выражение, что Лука, расплывшись в ответной улыбке, мгновенно забыл и о Малуччи, и о невезучем Картере… и лишь чудом сдержал крик, когда из ниоткуда материализовавшийся в его вселенной Дейв заговорил.
– Ну… произошел маленький несчастный случай, – жизнерадостно улыбаясь, произнес он. В опровержение его слов Картер просипел что-то нечленораздельное. – Ну-ну, – мягко проговорил Дейв, похлопав приятеля по сжимающей костыль ладони. – Зуб удалось спасти! – пояснил он в ошарашенные лица Луки и Керри. – Так что ничего страшного… – возмущенный сип Картера, – хорошо, ничего непоправимого не произошло.
Керри открыла рот. Закрыла. Еще раз попыталась что-то сказать, но, неопределенно взмахнув рукой, улыбнулась. Картера было жаль… но они с Лукой так долго ждали момента, когда можно будет остаться наедине… всю треклятую нескончаемую конференцию! А после того, как к ним подсел глуховатый профессор, боявшийся упустить хотя бы словечко докладчиков, и Лука вынужден был оставить ее колено, самоотверженно переквалифицировавшись в переводчика, каждая минута конференции оборачивалась для Керри часом. А доклад сменялся докладом. А стрелка намертво прилипла к одной цифре. А профессор все переспрашивал и переспрашивал. А Лука покорно бубнил и бубнил ему в ухо… и отнюдь не милые сердцу глупости, что еще совсем недавно он нашептывал ей на ушко…
– Керри! – Лука почти прокричал ей в самое ухо. Керри испуганно дернулась и, вернувшись к реальности, поняла, что все трое выжидающе смотрят на нее.
– Аааа… ну, да, – смущенно пробормотала она.
– Похвальное решение, Керри, – одобрил ее ответ Лука. – Ребятам и без того досталось.
– Ничего страшного не случилось! – продолжал настаивать на своем Малуччи. – Уже завтра Картеру можно будет говорить! А потом мы снимем с него повязку. А затем и гипс… через месяцок другой.
– Меся… что? – Керри с ужасом опустила взгляд на загипсованную ногу Джона. В ее душе жалость боролась с чувством долга. Последнее говорило голосом Роберта Романо и, отпустив парочку угроз, одержало триумфальную победу. – Доктор Малуччи, доктор Картер. Мы проделали непростой путь. С самого начала на нашем пути вставали препятствия… которые мы преодолели по одной причине. Точнее ради одной. Это – конференция! – торжественно изрекла она, с некоторым злорадством наблюдая, как с лица Дэйва вместе с красками сходит безмятежно-счастливое выражение. – Я понимаю, Дейв, твое желание эээ… помочь другу. И я понимаю, Джон… ну, почти понимаю, какую эээ… боль ты, наверное, испытал. Но лишить вас того, ради чего мы прилетели в эту ды… восхитительную страну!.. это просто преступление!
– Керри, ну, мальчикам и без того досталось… – тоном добросердечного папочки начал было Лука, но, поймав на себе ее выразительный взгляд, поспешил сменить милость на гнев. – И только по их вине! – укоряющий перст уперся в переносицу унылого Дейва. – Перед тобой стояла простая задача! Следить, чтобы с твоим, – чуть было не сказав «братишкой», Лука из последних сил сдержал смех, – коллегой не произошло ничего страшного…
– Но он сам виноват! – заныл Дейв, прежде чем сообразил, что делает. – Черт, доктор Ковач! Картер – большой мальчик! Он сам может о себе позаботиться!
– Ну, мой милый, – ласково встряла Керри, взяв Луку под руку, – как мы видим, именно этого он как раз и не может.
– Черт! То есть, шеф! Это же несправедливо! Картер сам виноват! Если бы он не засмотрелся в декольте той уродливой медсестры, то не зацепился бы своим гипсом о скамейку и не снес бы своей тупой башкой голову статуи сестры милосердия!
– Дейв, я даже знать не хочу, о чем ты только что сказал! – сказала Керри и взмахом руки отсекла его дальнейшие протесты. – Я хочу, чтобы вы оба вспомнили, кто я, где мы, и зачем вы оба сюда приехали. Сегодня я разговаривала с доктором Романо. Он настоятельно рекомендовал нам заявить о себе на этой конференции. А так же… весьма прозрачно намекнул на то, что если мы не заявим о себе и больница лишится спонсорских денег, кое-кто может лишиться своей хорошо оплачиваемой и престижной работы. Я не говорю о себе. Мою работу Романо знает и ценит… как умеет. А вот вы, молодые люди…
– Но, шеф! Почему вы с доктором Ковачем не заявили о себе в первую половину дня?!
– Ну… мы были заняты… – Керри очень хотелось верить, что ее щеки пылают не из-за румянца, а… например, по причине высокой температуры.
– Да. Мы внимательно слушали каждого докладчика! – горделиво вздернув голову, сказал Лука. – Между прочим, почерпнули много полезной информации!
– Ааа… – Малуччи было совсем сник в предвкушении скучнейшего мероприятия, когда его взгляд встретился с виноватым взглядом Керри. – Шеф, чтобы мы не сели в лужу, когда будем о себе заявлять, напомните-ка, о чем там уже успели доложить?
– Эээ… ну… там говорили… ну… например, о новых лекарствах от… ну… от…
– Например, – пришел ей на помощь Лука, мысленно возблагодарив профессора за пренебрежение к слуховым аппаратам, – речь шла о разработке новых программ по артериальной гипертензии. В эти программы, например, включены и нетрадиционные методы коррекции артериальной гипертонии. Это и иглорефлексотерапия, и гомеопатия, и физиотерапевтическое лечение…
– Хорошо! Я понял, – оборвал его Дейв, видя, что Лука не только уверен в том, о чем говорит, но и готов говорить об этом долго… и нудно. – Пойду посажу Джона на самое видное место, чтобы удобнее было о себе заявлять, и сбегаю перекусить. До конца перерыва всего сорок минут!
– А Джону…
– А Джону – никак нельзя, – улыбкой ответил Дейв вопросительному взгляду Керри. – Зуб удалось спасти. Но дорогой ценой. И я сейчас не о страховке Картеров.
– Избавь меня от подробностей! Будь добр! – воскликнула Керри. И Лука благодарно закивал. Меньше всего он хотел слушать о кровавых последствиях падения Картера… на статую сестры милосердия?! А вот больше всего Лука хотел… невольно опустив взгляд в глубокий вырез кофточки Керри, он сглотнул и потянул ее за руку.
– Пошли! Дейв должен успеть перекусить до начала второго отделения!
– Значит, Малуччи, вы с Джоном… – быстро заговорила Керри, но, взглянув в страдальческие глаза Картера, передумала. – Значит, Малуччи! Ты должен произвести самое благоприятное впечатление. Изображай интерес. Не вздумай спать, не вздумай зевать, не вздумай ковырять в носу…
– Хорошо, мамочка…
– … не вздумай уйти до конца мероприятия! Задавай побольше вопросов. Только, пожалуйста, не спрашивай, во сколько кончается конференция и будет ли после окончания фуршет. Во-первых, фуршет будет. Во-вторых, ты – врач, и, я надеюсь, ты сможешь задать хотя бы три-четыре по-настоящему умных вопроса. А во время свободной дискуссии…
– А во время свободной дискуссии я приглашу всех желающих навестить нас в Чикаго и проспонсировать открытие спортивного зала для врачей!..
– … ты расскажешь о научной работе, которая ведется в нашей клинике, – закончила Керри. Ее тяжелый взгляд остановился на лице Малуччи. Он поежился и опустил глаза на свои ботинки, словно проштрафившийся подросток. – И, доктор Малуччи, я искренне верю, что вы продемонстрируете все свои достоинства.
– О’к, шеф...
– Да, доктор Уивер.
– Да… – не поднимая взгляд, протянул Дейв. – Доктор Уивер.
– Будешь изображать из себя клоуна, я об этом узнаю и оторву тебе голову, – нежным голоском проворковала Керри и повернулась к сдерживающему улыбку Луке. – Доктор Ковач? Мы идем?
– Да, доктор Уивер, – отрапортовал Лука, вытянувшись в струнку и шутливо отдав ей честь. – Малуччи, да не стой ты как мешком прибитый. Посидите с Джоном до вечера. Расскажешь все о научной работе в клинике. И оттягивайся себе на фуршете, сколько влезет!
– Эх, доктор Ковач, – с притворным сожалением произнесла Керри, – как это непедагогично.
Расхохотавшись, Лука обнял смеющуюся Керри за плечи и повел к выходу. Но прежде чем они успели повернуть за угол, их настиг приторно-сладкий голос Малуччи.
– Кстати, шеф и доктор Ковач, – сказал Дейв, догнав коллег и преградив им путь, – почему вы сами не хотите рассказать о научных достижениях больницы? Что-то с трудом верится, что Романо попросил доложить о них именно меня.
– Во-первых, Дейв, меня обидело слово «мамочка» из твоих уст, – насмешливо улыбнулась Керри. – Во-вторых, мы с доктором Ковачем самоотверженно высидели всю первую часть. Которая была познавательная, интересная, но… мягко скажем, весьма длинная. И утомительная.
– А, в-третьих… – встрял Лука и демонстративно притянул Керри к себе, отметая возможные вопросы Дейва. – Парень, имей совесть. Я собираюсь отвести эту женщину в номер, уложить ее в постель, снять всю одежду и…
– Он понял! – вскрикнула Керри. Ее рука взметнулась вверх и легла на губы Луки.
– Эээ… если так… – изумление на лице Малуччи уступило место глуповатой ухмылке.
– Так, – сказал Лука, поцеловав пальцы Керри и осторожно убрав от лица ее ладошку. Обойдя Дейва, они скрылись за поворотом.
– Прикинь, Картер! – заорал Дейв, забыв о наставлениях Керри производить исключительно благоприятное впечатление. – Ты мне проспорил пятьдесят баксов! Они переспали!!!
– Думаешь, рассказывать Малуччи о наших… ммм… планах на вечер, – пальчик Керри старательно выводил маленькие сердечки на обнаженной спине Луки, – было… ммм… удачной идеей?
– Если по возвращению домой ты собиралась забыть о наших… – одно стремительное движение Луки – и Керри оказалась под пристально вглядывающимся в ее лицо мужчиной. Выдержав театральную паузу, Лука округлил глаза и, передразнивая Керри, высоким голосом протянул, – ммммм… планах, то да, конечно, решение поделиться со столь… ммммм… уважающим чужие секреты человеком было плохой, очень-очень плохой идеей.
– Ну… – увлеченная созерцанием совершенной линией его подбородка Керри не сразу нашлась с ответом. – Я могу сказать Малуччи, что предприимчивый доктор Ковач выдумал предлог, чтобы свалить с конференции. И этот предлог сработал.
– Я с первого взгляда распознал в тебе маленькую стерву, – с невозмутимым лицом сообщил Лука. – Но о том, что я – предприимчивый доктор Ковач, слышу впервые!
Несколько секунд Керри смотрела в серьезные глаза Луки, переваривая услышанное, пока обоих не накрыл приступ безудержного хохота.
– Ты, правда, хочешь обо всем забыть? – еще не просмеявшись, спросил Лука, заранее зная ее ответ. И когда Керри отрицательно замотала головой – не в силах говорить из-за сотрясающего ее смеха, он удовлетворенно кивнул. – Я сказал Малуччи, что собираюсь заняться с тобой сексом, и ты меня не убила. Это ни о чем не говорит, так как ты могла запланировать мое убийство на потом…
– Ну, да, – откликнулась Керри, отбросив попытки казаться серьезной – как абсолютно невыполнимую задачу. – Попользовалась… прости! Позанималась сексом и убила. Так?
– Так! – сказал Лука и легонько шлепнул ее по носу, призывая хоть к какой-то серьезности, но лишь спровоцировал новый приступ хохота. Тем не менее, он продолжил развивать свою мысль. – Но! Когда ты даже не попыталась убить Малуччи – как единственного свидетеля твоего позора, я понял, что…
– … единственной возможностью отвертеться от меня, – подхватила Керри, – станет убийство… как ты меня назвал? Прирожденной стервой?
– Нет, всего лишь маленькой, – с лица Луки не сходила счастливая улыбка. – Но твой вариант мне нравится больше! Запатентовывай…
– А знаешь… никогда не думала, – Керри медленно провела ладонью вдоль его позвоночника, – что говорить об убийствах в постели, это так… ммм… соблазнительно.
– Соблазнительно? – глаза Луки потемнели от нахлынувшего желания.
– Ммм… – подразнивая его, она облизала губы, прежде чем ответить. – Чертовски соблазнительно!
Ким и Сьюзан сидели на диване по обе руки от Картера. На лицах обеих девушек сочувствие к невезучему другу уступало место грусти в предвкушении скорого расставания с ним.
– Может, приедете в следующем году? – спросила Кендра, которая, оседлав чемодан Дейва, то ли и вправду ни капли не переживала из-за предстоящей разлуки, то ли очень умело притворялась.
– Обязательно приедем! – с избыточным воодушевлением в голосе соврал Дейв и посмотрел на часы. – Джон, прощайтесь. Мы опаздываем в аэропорт! Мамочка и папочка сделают тебе ата-та!
Картер уставился на Малуччи злым взглядом.
– Фафошка и фафошка фофут фоцелофать фефя ф фафнису! – выдал он фразу, понятую и оцененную по достоинству исключительно Дейвом, который уже приноровился к новой манере Картера выражать свои мысли.
Девушки Картера, услышав его, жалостливо запричитали.
– Бедненький, – Ким нежно дотронулась до перебинтованного носа Джона.
– Ему, наверное, так больно говорить! – Сьюзан, не отставая от подруги, коснулась пальчиком его распухших после встречи со статуей губ. – Бедный-бедный зайчик!
– Бедный-бедный зайчик, видимо, решил поселиться в Гэлвее, – констатировал Дейв. Сняв Кендру с чемодана, он наградил ее сочным поцелуем и прощально помахал Джону рукой. – Что ж, зайчик, не забывай писать! Нам будет тебя не хватать!
– Фофахи! Ифиот! – выругался Картер и, перегнувшись через Сьюзан, потянул к себе костыли.
– «Фофахи»? – Малуччи скорчил удивленную рожицу. – Что бы это могло означать? Наверное, дорогой друг Дейв, ты был таким замечательным другом, что расставание с тобой – для меня подобно самой лютой смерти!
– Фафахи – эфа по-мо-хи, ифиот фуфой!!! – взревел Джон. Кое-как оказавшись на ногах, он покачнулся, но устоял. – Фофи мою фумку. Ифиот!
– Картер, дружок, – нежным голосом проворковал Дейв, в последний раз поцеловав Кендру. – Если ты еще раз назовешь меня ифиотом, то за своей фумкой тебе придется выпрыгивать в окошко. И до окошка я тебе добраться, так и быть, фофаху.
От прицельного попадания костылем в голову Малуччи спасло появление Луки.
Материализовавшись на пороге, он сгреб в охапку упирающегося Картера вместе с его растопыренными во все стороны костылями и потащил к выходу, бросив на ходу:
– Прощайте, дамы, счастливо оставаться! – и уже из-за двери крикнул Малуччи. – Дейв, идиот, тащи сумки в машину, самолет тебя ждать не будет! А я и подавно!!! Ты меня достал!!!
Малуччи оскорблено посмотрел на трех притихших девушек.
– Нет, ну кто мне скажет, почему идиот-то?! – снизу раздался гудок клаксона, и Дейв, подхватив вещи, уже выбегая, в последний раз обернулся к Кендре. Та с надеждой протянула к нему руки, но Дейв выдал только два слова. И это были не слова прощания. – Идиот-то почему?!!
Дверь за ним с грохотом захлопнулась. Переглянувшись, девушки медленно двинулись к выходу.
– Регистрация заканчивается, – раздраженно сказала Керри, оглядываясь по сторонам. – Где эти два полудурка?! Ну Малуччи-то – ладно! Но Картер – он же практически инвалид! Он-то куда мог запропаститься?!
– Сам себя об этом спрашиваю… – Лука устало пригладил волосы и пододвинул к себе сумки. – В туалете их нет. Это единственное, что я знаю.
Керри посмотрела на часы и тихо выругалась.
– Я чувствую себя матерью, которую бог наделил двумя умственно-отсталыми детишками!
– Ты будешь смеяться, но я тоже… – улыбнулся Лука. – Я имею в виду – папочкой двух неполовозрелых умственно-отсталых детишек.
– Один из которых инвалид не только по уму!
– Доктор Уивер, какая неполиткорректная фраза! – Лука расхохотался и притянул Керри к себе. – Из тебя получилась бы замечательная мамочка… – прошептал он ей на ухо, – … у тебя просто изумительно получается манипулировать нашими детками-переростками!
– Я говорила тебе, какой ты милый? – тихонько спросила Керри, подставляя ему лицо для поцелуя.
– За последние пять минут – нет, – печально ответил Лука. Его губы слегка коснулись губ Керри. – И я страдал! – на этот раз его губы задержались на ее губах на полминуты дольше. – Это были невыносимые пять минут страданий!
– Замолчи… – прошептала Керри. Ее руки блуждали по спине Луки. – Ради всего святого, помолчи…
Их затянувшийся и грозящий перерасти в нечто бóльшее – прямо на глазах у благодарной публики – поцелуй прервало шумное появление Дейва и Джона.
– Шеф, Лука! Какого черта вас нельзя на минуту оставить одних?! Давным-давно объявили посадку!
– Фафошка и фафошка фе фохут и фяфи мифут фофыть фух фез фуха! – тяжело дыша от быстрой ходьбы, резюмировал Картер.
– Если бы я хотя бы словечко поняла из того, что он только что сказал… – Керри стерла с губ Луки следы помады и одарила Джона нежной улыбкой, – клянусь, убила бы, не задумываясь!
– Не побьюсь об заклад, шеф, – сказал Малуччи, взвалив на плечо сумку Картера. – Но, похоже, он только что назвал вас мамочкой. Самоубийца! Разве он не знает, как вы этого не любите?!
– Еще словечко, – Лука подтолкнул в спину еле-еле ковыляющего на своих костылях Картера, – и вместо Керри вами займется папочка. И тогда кому-то очень долго и очень больно будет сидеть. Я сказал! МАРШ НА ПОСАДКУ!
Оскорбленный в лучших чувствах Дейв с минуту смотрел в удаляющиеся спины коллег, а затем бросился догонять.
– Эй! Что вы такие нервные?! – отдуваясь от бега, пробормотал он. – Черт, будто я и вправду был с предками на каникулах! И будто мне всего пятнадцать!
– Ну ведешь ты себя, мой сладкий, – обернулась к нему Керри. На ее губы легла ласковая улыбочка заботливой мамочки. – Будто тебе все семь.
«И храни нас господь от такого сыночка!» – мысленно перекрестился Лука, первым покидая терминал аэропорта Гэлвея. Города, который, он знал, все четверо запомнят надолго. «По разным причинам», – закончил он свою мысль, обернувшись на кряхтящего от усилий Картера. У самого Луки тоже была причина запомнить это странное путешествие, полное приключений.
«В этом маленьком городке я нашел свою любовь, и мы целовались в саду под цветущими вишнями…» – зазвучали в его голове незатейливые слова старой хорватской песенки. Улыбнувшись своим мыслям, он подал Керри руку и помог ей подняться в самолет.
В Чикаго, год спустя...
– Нет… не может быть! Но как… но почему… Но как же… нет… не может быть! – крепко прижав трубку к уху, Малуччи медленно сползал по регистрационной стойке на пол. – Но как… нет… почему… не может быть…
– С кем это он говорит? – подошедшая Керри бросила заинтересованный взгляд на белое как полотно лицо Дейва. – Кажется, он собирается грохнуться в обморок.
Рэнди безразлично передернула плечиками.
– С какой-то женщиной с жутким акцентом, – сообщила она. – Она позвонила минут пять назад. И с тех пор Малуччи не произнес ничего, кроме «не может быть», «нет», «почему» и «как же так».
– Как же так?! – словно вторя последним словам Рэнди, взвыл Малуччи и, наконец, вернул трубку на рычаг. Вернее, швырнул. – ЧЕРТ!!! ЧЕРТ!!! ЧЕРТ!!!
– МАЛУЧЧИ!!! – заорала Рэнди и вцепилась в плечи Дейва, когда он в четвертый раз попытался ударить трубкой о телефон. – Или ты убираешься отсюда, или до конца смены будешь искать новый телефон!
– А? Что? – пальцы Дейва разжались, и телефонная трубка в последний раз ударилась о рычаг. Обернувшись к Рэнди, он посмотрел сквозь нее невидящим взглядом.
– Эй, Малуччи, нам надо поговорить, – тихо сказала Керри и потянула его за рукав. Не замечая ее, Дейв тяжело заковылял в сторону ординаторской.
– Какая муха его укусила? – с видом безутешной вдовы Рэнди горестно оглаживала раздолбанный Малуччи бочок телефона.
– Ты же сама сказала. С жутким акцентом, – пробормотала в ответ Керри и, обойдя стойку, медленно направилась вслед за Дейвом.
– Дейв, – войдя в ординаторскую, позвала Керри. Съежившийся в кресле Малуччи даже не обернулся. – Дейв! Эй, Дейв! ДОКТОР МАЛУЧЧИ!
– Шеф? – дернулся от ее окрика Дейв и поднял на нее страдальческий взгляд. – Шееееф… эээх, шеф…
– Малуччи, нам надо поговорить, – Керри осторожно сделала шаг вперед, не зная, чего от него ожидать, и предпочитая держаться от неуравновешенного коллеги на безопасном расстоянии. На всякий случай.
– Да, шеф. О чем, шеф? – голосом робота спросил Дейв. И истерично расхохотался, услышав ее ответ.
– Так, Малуччи… допрыгались. Мне вызвать санитаров из психиатрического? Или ты… сам туда дойдешь? – нежным голосом произнесла Керри, вернувшись на первоначальную позицию. Рядом с дверью ей было куда спокойнее. – Скажи мне, пожалуйста, что такого смешного в ежегодной конференции в Ирландии? В прошлом году мы там были. Тебе, насколько я помню, там понравилось. А ты понравился местным девушкам. Может, и в этот раз тебе повезет…
– Шеф, больше, чем в прошлый раз, повезти мне уже не сможет! – Дейв резко прекратил смеяться и, подтянув под себя ноги, горестно всхлипнул. – Звонила Кендра. Это та девушка, которой я понравился. В прошлый раз.
– Ну, вот видишь! Как она кстати позвонила! Значит, она тебя помнит. Ты помнишь, как ее зовут. Чем не начало… теплой дружбы? – все так же ласково проворковала Керри, в любой момент готовая к побегу. Однако Малуччи не собирался на нее нападать. Тяжело вздохнув, он поднял на Керри взгляд, полный безысходной скорби.
– Шеф, Кендра позвонила не кстати. У нее родился ребенок, – медленно проговорил он. – И она хочет, чтобы я приехал.
На лице Керри недоверие сменилось изумлением, чтобы уступить место праведному гневу.
– Дейв! Бога ради! Ты не предохранялся?!
– Предохранялся, – уныло огрызнулся Малуччи. И после паузы добавил, – вроде…
– Вроде?!
– Вот этого тона не надо?! – вдруг вскинулся Дейв, наконец, сообразив, на кого можно излить свою боль и свою ярость. – Уж кто бы говорил, шеф! О вашем с доктором Ковачем виртуозном умении пользоваться презервативами ходят легенды!
– Это… это… – не готовая к нападению Керри инстинктивно обхватила руками округлившийся живот. Если бы она могла, то зажала бы ушки своей малышке… ей (или ему) совсем не обязательно было знать о легендах, которые ходили по больнице о ее (или его!) родителях. – Это… совсем другое дело!
– Другое? Не вижу никакой разницы!
– А разница, я тебе скажу, есть! И большая разница, я тебе скажу! – говоря, Керри медленно, но неумолимо, надвигалась на Малуччи. И в любой другой день он бы обязательно струсил. Но не сейчас. Смело поднявшись навстречу Керри, Дейв нагло ухмыльнулся.
– Так может быть, вы просветите меня? В чем разница?
– А разница в том, мой дорогой доктор Малуччи, что, когда произошло… – Керри на мгновение смешалась, но – лишь на мгновение, – это событие, мы с доктором Ковачем были парой. И пусть мы ничего не планировали, пусть об этом узнали сплетники, вроде тебя и Рэнди, пусть по больнице ходят легенды, но через месяц мы поженились! – на одном дыхании выпалив последнюю фразу, Керри ткнула в лицо Малуччи руку, на безымянном пальце которой поблескивало золотом подаренное Лукой колечко. Слова Дейва ее покоробили. Но не удивили. Она знала, сколько шума наделала сначала ее беременность, а затем и их с Лукой – столь же неожиданная для всех – свадьба. – А ты видел эту девицу… второй раз в жизни!!!
– ТРЕТИЙ!!! – взревел Малуччи, но, уже понимая правоту босса, тяжело опустился обратно в кресло.
– Ну, конечно, это все меняет!.. – начала было Керри, но, увидев абсолютную капитуляцию противника, вздохнула и, приблизившись к Дейву, положила руку ему на плечо. – Послушай, это еще не конец света. Почему она позвонила тебе только сейчас? Почти год прошел. Нельзя быть беременной… столько времени!
«И слава богу, что нельзя…» – добавила она про себя. Они с Лукой, конечно, были счастливы… во всяком случае, после того, как они смирились с ситуацией, они были счастливы, ожидая рождение малыша, но с каждым набранным килограммом передвигаться становилось все труднее, а утренняя тошнота сменилась патологической сонливостью… что оказалось не намного приятнее переносить, чем утреннюю тошноту.
– Она позвонила, потому что хочет, чтобы я приехал и прошел тест на отцовство. Она это… не знает, кто отец ее ребенка…
– Малуччи!!! Бога ради! – Керри второй раз в течение пяти минут задохнулась от праведного гнева. – И с этой девицей ты занимался сексом без презервативов?! Скажи спасибо, что дело окончилось только твоим неподтвержденным отцовством! А вот если отцовство подтвердится, то пеняй на себя, Малуччи! Потому что больше пенять тебе не на кого!
– Может, пенять мне и не на кого… – Дейв зыркнул на нее исподлобья злым взглядом. – Но все равно, спасибо вам за сочувствие. И понимание! Эх, шеф… – он осуждающе покачал головой. – Уж вы-то могли бы меня пожалеть! Полгода прошло, как вы сами через это прошли.
– Через другое, Дейв. Совсем через другое… – Керри продолжала упорствовать в своей версии, но, видя, что Малуччи совсем сник, все-таки выдавила из себя слова утешения. Как сумела. – Ты сам виноват. Но… может быть, это будет… эээ… красивый и здоровый ребенок. И пусть он будет жить в этом… в Гэлвее, но его мать хотя бы говорит по-английски! Значит, ребенок будет тебя понимать!
– Спасибо, шеф! Это именно то, что я хотел сейчас услышать!
– Ну, на меня-то ты что взъелся?! Разве это я укладывала тебя в постель к этой ирландской девице не тяжелого поведения? – с минуту помолчав, Керри спросила. – А Картер?
– Что Картер? – хмуро посмотрел на нее Малуччи.
– Картеру нужно сдавать анализ ДНК?
– Нет! – рыкнул Дейв, удивляясь, почему от его взгляда в шефе не образуются маленькие дырочки, как под пулеметной очередью?
– Вот и отлично! – заулыбалась Керри. – Тогда его новость о конференции обрадует!
– После того, как он четыре месяца восстанавливался после первой? О, шеф! Я сомневаюсь, что эта новость его обрадует, – сказал Малуччи, со злорадством предвкушая реакцию Джона.
– Ну значит, вам с ним предстоит безрадостный перелет, – констатировала Керри и поднялась на ноги.
– Нам?! Кажется, в прошлый раз нас было несколько больше. А точнее четверо! – Малуччи вскочил вслед за Керри. – Почему мы с Картером должны лететь вдвоем?!
Словно только и ждала этого вопроса, Керри одарила Дейва лучезарной улыбкой победителя.
– Луку удалось отстоять. У него жена беременная, – исчерпывающе ответила она. – Мне продолжать? Или тебя волнует вопрос, почему не лечу я?
– Да идите вы все… шеф! – Малуччи сплюнул и выскочил из ординаторской. Хлопнуть дверью ему не дал только входивший в комнату Лука.
– Что это с ним? – потирая ушибленное Дейвом плечо, спросил он.
– Радуется предстоящей конференции в Гэлвее. Славном городе всех конференций, – засмеялась Керри.
Лука обошел стол и, сев на диван, потянул Керри за руку.
– Значит, ты ему сказала? – посмеиваясь, спросил он и поцеловал ее в шею, когда она опустилась к нему. – Он счастлив?
– Когда я тебе расскажу все, ты изумишься, насколько он счастлив!
– Ммм… – губы Луки лишь на мгновение оторвались от шеи жены. Пять месяцев прошло с момента их свадьбы, а он все не мог поверить, что может целовать ее, не прячась ото всех по углам и чуланам. – Даже так? А Картеру ты сказала?
– Думаю, эту миссию с радостью возьмет на себя наш друг Дейв! – зажмурившись от наслаждения, прошептала Керри.
– А о том, что Романо решил взять быка за рога, а дело – в свои натруженные скальпелем руки?
– Солнышко, – Керри взяла лицо мужа обеими руками и заставила посмотреть себе в глаза. – Ты понимаешь, что если бы я сказала Малуччи и Картеру о том, что… – словно тяжело-больному объясняла она, – … Романо летит с ними в город, от которого они оба поимели столько чертовых неприятностей, да еще упомянула бы слово «СКАЛЬПЕЛЬ», неужели ты думаешь, они не собрали бы вещички и не дали бы деру – подальше отсюда навеки-вечные?
– Я сейчас скажу страшную вещь, – медленно произнес Лука, машинально поглаживая пальчики Керри своими. Говорил и выглядел он при этом – серьезным и сосредоточенным. – Я никогда в жизни не был так благодарен порвавшемуся презервативу! Перспектива лететь с доктором Романо и его дрессированным скальпелем в Ирландию – она не ужасающая, она ДО ОДУРИ ужасающая!
– Только поэтому благодарен?
Несколько томительно-бесконечных секунд Керри в упор смотрела на Луку, не произнося ни слова. И когда он уже созрел, чтобы извиниться, расплакаться и вымаливать прощение на коленях, она внезапно расхохоталась.
– А если честно, – Керри подалась вперед и с нежностью поцеловала его в губы, – ты меня опередил. Я собиралась сказать тебе то же самое.
Облегченно выдохнув, Лука присоединился к ее смеху. Керри спрятала голову на груди мужа и тихонько пробормотала:
– Хвала небесам, что беременным женщинам противопоказаны перелеты!
Большая ладонь Луки привычно легла на ее живот.
– Хвала небесам, – сказал он и с искренней благодарностью посмотрел в потолок, – что беременной женщиной тебя сделал именно я!
К О Н Е Ц
