Керри медленно приходила в сознание.
Боль была повсюду, пульсировала с каждым ударом сердца. Она поморщилась и неловко подняла руку к лицу, кончики пальцев ощупали бинты.
Попыталась открыть глаза, борясь с ощущением, будто ее ударили лопатой по лицу. Одно веко поднялось, но другое оставалось упрямо закрытым. Вдруг накрыло головокружение, и она сконцентрировалась на дыхании, пока приступ не прошел. Затем поняла, что сломаны одно или два ребра.
Пристально изучила потолок. Больница. Только в Окружной могли покрасить стены в цвет желчи. Они проинспектировала конечности, обнаружила, что одна особенно налита свинцом, и обозрела ногу, подпертую грудой подушек и упакованную в белоснежный гипс.
Вновь откинулась на подушки, и подавила стон. Комната была как в тумане, а тупая боль ниже колена вызывала тошноту. Керри повернула голову на бок, ища кнопку вызова, но взамен увидела Ким, которая сидела на стуле в углу, во сне привалившись к стене. Руками она обнимала себя защитным движением или может быть, стараясь согреться. Странно видеть ее в зеленом костюме врача. Она выглядит хрупкой и… такой красивой. Керри просто лежала несколько минут, наблюдая за ее сном.
Шум в коридоре, и глаза Ким распахнулись. Она немедленно забеспокоилась и посмотрела на кровать.
Их взгляды встретились.
- Керри? – произнесла Ким, и на ее глазах выступили слезы.
Она встала и поспешила к кровати.
- Привет, - сказала она и нежно взяла ладонь Керри в свои, - ты очнулась. Как ты себя чувствуешь?
Керри открыла рот для ответа, но не издала ни звука. Закашлялась, пытаясь прочистить горло и вызывая биение в висках. Ким быстро налила стакан воды и вставила соломинку, чтобы удобно было пить.
- Я в порядке, кажется. Немного больно, – проговорила Керри после того, как сделала пару глотков.
Ким приложила ладонь к щеке Керри.
- Ты заставила меня поволноваться.
Она с трудом улыбнулась через пелену слез, и Керри лежала, глядя на нее, не в силах оторваться. Невыразимая нежность в ее прикосновении, эти руки, Боже, Керри помнила эти руки. Она мысленно встряхнулась. Перестань.
- Что случилось? – спросила Керри.
Ким описала события предыдущего вечера, включая гиповолемический шок и операцию.
- Все остальные в порядке? Малуччи, Лука и интерн? Он ранил кого-нибудь еще? – поинтересовалась Керри.
- Нет, все целы и невредимы. Мне хотелось оторвать интерну его бесполезную башку, но холодный разум возобладал. Сотрясения ему будет достаточно.
Керри коротко улыбнулась, затем поморщилась.
- Мое лицо, - произнесла она, - порезано, да?
И аккуратно пальцами исследовала лоб и нос.
- Не волнуйся, - успокоила ее Ким, перебирая пряди цвета меди, - доктор Ковач добился, чтобы пришел старший ординатор из пластической хирургии, и наложил швы. Он гарантировал, что следов не останется.
Она дотронулась до бледной щеки Керри.
- Тебе больно? Хочешь, позову медсестру?
- Может, через минутку, - взглянула на капельницу, - это морфин?
Ким кивнула.
Керри хотелось спать, прикосновения Ким убаюкивали. Как часто утром Ким ее также будила, нежно лаская лицо, плечи, грудь.
Она резко выдернула себя из воспоминаний. Это неправильно. Нельзя позволять себе снова нуждаться в этом. Не после того, как все закончилось. Она не сможет опять через это пройти.
- Керри? – спросила Ким, почувствовав перемену, - в чем дело? Ты в порядке?
Керри повернула голову, чтобы взглянуть ей в лицо, окунуться в глубину сапфировых глаз и найти что-то.
- Значит, ты была там. И видела, как все произошло?
Ким кивнула, и ее улыбка мгновенно исчезла.
- Да, я там была.
- Зачем ты приходила в приемное? – спросила Керри с невозмутимым выражением лица.
- Я собиралась проверить своего интерна, - в ответе сквозило замешательство.
Керри внимательно наблюдала, но видела только взгляд, которым Ким одарила ее с другого конца коридора, когда они заметили друг друга. Вспомнила вежливое и твердое отвержение ее письма, телефонные звонки, оставшиеся без ответа, пустоту и боль, которые заставляли боль физическую бледнеть в сравнении. Керри убрала свою руку из захвата Ким под предлогом поменять слегка положение.
- Керри, что такое? – теперь в голосе звучало истинное беспокойство.
- Мне немного больно, - ответила та, избегая вопрошающего взора, - думаю, мне надо поспать.
Ким оцепенело кивнула.
- Хорошо. Ты уверена, что не нужно еще обезболивающее?
- Нет, я просто собираюсь выспаться. А ты иди домой.
«Я хочу быть с тобой», - хотелось возразить Ким. Но взамен вылетело:
- Я могу остаться, если хочешь.
- Нет, ты выглядишь уставшей. Иди домой, отдохни.
Ким поколебалась, все еще стараясь распознать, что у Керри на уме.
- Ну, хорошо, - согласилась она, наконец, - ты будешь в порядке? Может, что-то нужно?
- Нет, все отлично, Ким, спасибо, - сказала Керри, устраиваясь поудобней в подушках. Ким поднялась.
- Ну что ж, ладно, я приду проведать тебя позже.
- Не стоит обо мне беспокоиться.
Ким замерла на долгий миг, подумала: «С тобой не все в порядке. Но намек понят».
- Спокойной ночи, - пожелала и импульсивно поцеловала Керри в лоб, погладив по волосам еще раз.
- Потом увидимся.
Керри сонно кивнула.
Ким вышла, задержавшись на секунду в дверях и взглянув еще раз на миниатюрную женщину в постели, удивляясь, что же сейчас произошло.
Керри выждала полные пять минут перед тем, как заплакать.
Был вечер следующего дня, когда Ким вернулась за полчаса до своей смены. С громадным букетом разноцветных тюльпанов, роз и ирисов в одной руке и пакетом из ресторана в другой. Она вышла из лифта и направилась в палату Керри, чувствуя себя гораздо лучше, чем вчера. Главным образом оттого, что, звоня в больницу и проверяя состояние Керри, ей сказали об улучшении. Но сон и душ тоже помогли. Видимо, Керри даже немного поела. Ким усмехнулась, представляя, каким «кулинарным шедевром» ее накормили. Образ Керри, пытающейся проглотить пшеничную кашу и зеленое желе, побудил ее посетить "The Bountiful Bagel" возле дома и заказать на вынос овощи и бублики с сыром.
Это место заставило ее задумчиво улыбнуться. Они завтракали там несколько воскресений, попивая кофе и изучая газеты. Должно быть больше таких дней.
Быть может, не слишком поздно все исправить.
Она толкнула дверь крыла, в котором находилась Керри, и проходила мимо сестринского поста, когда ее кто-то окликнул.
Девушка в форме медсестры торопилась поговорить с ней. Ким запомнила ее прошлым вечером.
- Нэнси, привет, я собиралась навестить доктора Уивер.
- В этом-то и дело. Доктор Уивер попросила не пускать посетителей.
Ким молча на нее уставилась. Наконец встряхнула головой и выдавила:
- Прости, что?
- Она сказала никого не пускать, - с сочувствием произнесла Нэнси.
Ким примерзла к полу, безучастно глядя на медсестру.
- О, - наконец выговорила она, - понятно.
- Я думаю, что она не хочет, чтобы коллеги весь день к ней заходили, - продолжила медсестра, - у нее серьезные повреждения, и я думаю, ей просто нужно отдохнуть.
Пытливый ум Ким включился в деятельность, просчитывая возможности и объяснения.
- Понятно, - повторила она, - полагаю, что доктор Уивер также не принимает телефонные звонки?
Нэнси помотала головой.
- Нет, она особенно настаивала на отсутствии звонков, кроме как от доктора Онспо и доктора Каррол из пластической хирургии.
Девушка указала на цветы.
- Великолепный букет, доктор Легаспи, я буду рада отнести его доктору Уивер и сообщить, что вы приходили.
- Конечно, - согласилась Ким, медленно передавая цветы, все еще не отойдя от известия.
- Да, еще это, - спохватилась Ким и отдала пакет, - здесь продукты, их лучше положить в холодильник.
- Обязательно, - ответила Нэнси, - хотите, я передам доктору Уивер сообщение?
Ким пристально смотрела на пурпурные, алые и желтые цветы в букете.
- Да, пожалуйста, передай ей мою любовь.
Нэнси улыбнулась и кивнула.
- Я передам. И я уверена, цветы ей понравятся.
Ким уходила прочь, внезапно почувствовав холод и одеревенение. И совсем не убежденной, что Керри все понравится.
Она поднялась на три этажа в психиатрию, кивнула администратору и прошла в свой кабинет. Быстрый просмотр больничного справочника, и через мгновение Дональд Онспо поднял трубку.
- Доктор Онспо, рада, что застала Вас. Это Ким Легаспи из психиатрического отделения. Вы не подскажете, во сколько завтра Вы будете проводить обход?..
Керри не была удивлена, увидев Ким, но и особого восторга не испытывала. К счастью, когда Керри объявила о своем решении покинуть больницу на следующий день, фокус напряжения переместился. Но Ким могла бы сделать и побольше, чем просто стоять в углу со скрещенными на груди руками и наблюдать, как за теннисным матчем.
- Ради Бога, Керри, после операции прошло только чуть больше сорока восьми часов. Я ни в коем случае тебя не выпишу, - сказал Онспо.
- Но, Дональд, я хорошо себя чувствую, - возразила Керри. Она полулежала, облокотившись на гору подушек. Один глаз был все еще припухшим и закрытым, а вокруг область пурпурного цвета. Кровоподтеки на лице скрещивались с тонкими швами и лейкопластырем. Керри баюкала сломанные ребра одной рукой и морщилась каждый раз, когда кто-нибудь приближался к ноге. Ким внимательно ее изучила. Господи, ну почему просто не признать, что тебе больно?
- И еще два дня в больничной кровати ничего не изменят, - продолжила Керри, - мне бы было гораздо спокойнее дома. И ты отлично знаешь, что я могу контролировать свое состояние.
- Может быть и так. Но я напоминаю, что у тебя сложнейший перелом. В твоей ноге больше шурупов, чем в моем Бьюике. И только через пару недель ты сможешь ходить на костылях. Как ты справишься сама дома?
- Послушай, Дональд, если ты беспокоишься о том, что я подам иск в суд...
Онспо холодно прервал.
- Извини, Керри, но я думаю, что ты путаешь меня с Робертом Романо.
- Прости, я не хотела тебя обидеть, просто…
- Боже мой, да будь же благоразумна, - взорвался Онспо, - у тебя катетер. Даже если мы тебя выпишем, понадобится домашний уход.
- Дональд, ты прекрасно знаешь, что я могу уйти и без твоего разрешения.
- Да, и ты невероятно упряма.
- Я могу о ней позаботиться, - тихо произнесла Ким.
Онспо и Керри повернулись к ней с озадаченными выражениями лица.
- Я могу забрать тебя домой и ухаживать. Если хочешь.
Онспо захлопнул карту.
- Ей лучше быть здесь, - сказал он, качая головой, - нужна будет физиотерапия и медицинский уход. И я хочу, чтобы она принимала лекарства вовремя…
- Я могу все это делать, - проговорила Ким, придвигаясь ближе к кровати, - если ты захочешь.
Было что-то ледяное и жесткое во взгляде Керри, что Ким даже сделала шаг назад.
- Вот видишь, Дональд, - процедила Керри, не отводя от Ким взора, - я буду в порядке.
Онспо качнулся взад и вперед на каблуках с видом, как будто хочет кого-нибудь пристукнуть. Наконец, вздохнул:
- Хорошо, хорошо, если вразумить тебя не удается…
Он снова открыл карту и что-то написал, затем указал ручкой на Ким.
- Под вашу ответственность, доктор Легаспи. Я требую, чтобы вы следовали моим предписаниям до мелочей, и я хочу знать любые изменения в ее состоянии. Вам ясно?
Ким с трудом удержалась от салюта.
- Да, доктор Онспо, - отрапортовала она.
Коренастый мужчина вышел в коридор, что-то бурча себе под нос.
В палате воцарилась томительная тишина.
- Красивые цветы, - заметила Ким, кивнув на громадный букет, стоявший на столике у окна.
Керри кивнула.
- Они прекрасны, спасибо, - безразлично отозвалась Керри.
Улыбка Ким померкла.
- Что?
- Какого черта здесь происходит? – потребовала ответа Уивер.
- Ты о чем?
- Я не просила твоей помощи.
Слова, резкие, как пощечина. Краска прилила к щекам.
- Я просто подумала, что если ты хочешь выписаться…
- Я могу о себе позаботиться.
Ким приблизилась к кровати, ловя разгневанный взгляд.
- Нет, Керри. Реальность такова, что ты сама не справишься. Совершенно точно. Пока у тебя постельный режим, а потом…
- Я могу нанять частную медсестру.
Ким усмехнулась.
- На нашу зарплату? Не думаю.
Она присела на краешек кровати.
- Керри, пожалуйста. В чем проблема?
Та поджала губы и отвернулась. Ким увидела капельку крови на нижней губе, там, где разошелся шов, и достала бумажную салфетку.
- Я знаю, как ты ко мне относишься, - произнес подавленный и нерешительный голос, - ты жалеешь меня.
Неприветливый и раздраженный взгляд снова обжег Ким.
- Для тебя я объект сострадания. Мне не нужна твоя жалость.
Ким застыла с платком в ладони.
- Жалость? О чем ты говоришь? Ты дорога мне. Очень. Ты должна это знать.
- Несколько недель назад я была безразлична тебе настолько, что ты не отвечала на телефонные звонки и не разговаривала со мной помимо служебной необходимости.
Ким опустила голову.
- Хорошо, я понимаю, что может быть вела себя эгоистично, но сейчас…
- Перестань, Ким, я не так глупа. Ты здесь, потому что чувствуешь вину, все просто и понятно. Минуту назад ты избегаешь меня, как чумы, но вот я ранена, и ты моя лучшая подруга.
Ким попыталась взять ее руку, но Керри уклонилась.
- Я знаю, тебе кажется, что…
- Однажды ты сказала это мне, и я повторю сейчас: я не хочу быть твоим другом, - голос надломился, - я не могу.
Ким промолчала. Посмотрела на тонкую ткань, которую продержала в руке долгие мгновения.
- У тебя кровь, - проговорила она и отдала салфетку.
Керри прижала ее к губе.
Ким размеренно вдохнула и выдохнула. Очевидно, сегодня разговора не выйдет. Возможно, в другой раз. Ким поднялась.
- Ну, я думаю, у тебя есть дилемма. Ты хочешь попасть домой или нет? Если да, то я - часть сделки, - объявила Ким, сложив руки на груди и превратившись в психиатра-профессионала.
- Я предлагаю, потому что хочу этого, а не из-за сочувствия. Так как?
Ким наблюдала, как напряглась линия подбородка и под атласной кожей заходили мышцы. В конце концов, рыжеволосая женщина кивнула, плечи поникли в поражении.
- Хорошо, но ты не будешь оставаться ночью, только днем. Часть дня.
Ким направилась к двери, уже размышляя о том, где бы заказать больничную кровать.
- Посмотрим, - завершила дискуссию и удалилась.
Перейти к ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ
