– Черт возьми, Фрэнк, мне все равно, что она делает трахеотомию! Скажи ей, что это очень срочно, и дай ей трубку!

Спустя пару минут немного задыхающаяся Керри наконец-то взяла трубку.

- С тобой все в порядке?

– Я в порядке, – быстро ответила я. – С животными тоже, и дом цел.

– Тогда что случилось?

– Ким Легаспи только что приходила сюда, - без лишних хождений вокруг да около сказала я.

Раздался приглушенный стук, затем менее приглушенное ругательство, а затем наконец опять Керри, которая напряженным голосом спросила:

- Что?

– Ким Легаспи только что была здесь, - повторила я. – И она едет в больницу, чтобы поговорить с тобой.

– Зачем? – Чуть не закричала Керри.

- Не знаю. Она мне не сказала.

– А что она сказала? – После долгой паузы спросила Керри.

– Она спросила, живешь ли ты все еще здесь, и когда ты будешь дома. Видимо, она не хочет ждать до шести вечера.

Керри снова выругалась такими словами, которые я никак не ожидала от нее услышать.

– И мне кажется, она подумала, что я здесь живу, - добавила я, сама не зная почему.

– Сьюзан, ты и так живешь у меня, - отвлеченно заметила Керри. – Когда она уехала?

– Только что. Минут пять назад. Она была на машине.

– Ладно. Спасибо. Спасибо за то, что предупредила, - вздохнула она в трубку.

- Без проблем.

- Ты будешь вечером дома?

Вопрос меня несколько удивил.

- Да, - ответила я, отметив мысленно, что надо будет позвонить моему инструктору по йоге, чтобы не ждала меня сегодня на занятие. – Я буду дома.

– Спасибо, - я услышала голос Фрэнка на заднем плане, и Керри снова вздохнула. – Мне пора. Увидимся вечером.

– Хорошо, – но этого она уже не услышала, только гудки в трубке.

Я повесила трубку, села за кухонный стол и совершенно на автомате стала гладить Инки. Появление Ким страшно смутило и расстроило меня, хотя я сама не понимала почему. Она ведь мне не нагрубила, она была очень мила. И жутко красива. Фотографии не передавали ее красоту, подумала я. У нее совершенно роскошные волосы…

А я встретила ее в старых застиранных шортах, такой же старой майке, местами запачканной краской. Босиком. И по всему дому разносился рок…

Стоп. А почему меня вообще волнует, что обо мне подумает Ким Легаспи? Лично мне не будет от этого ни холодно, ни жарко. И кстати, почему меня волнует то, что она подумала, что я здесь живу? Керри это не волновало. Слова Керри наконец-то дошли до меня. «Сьюзан, ты и правда живешь у меня». Она сказала это так, как будто это было всем давно известно. Конечно, я некоторое время жила в ее доме, несколько недель… хотя вернее уже месяц с лишним… но я ведь не живу здесь, правда?

Я медленно оглядела кухню. Моя любимая чашка стояла в сушке. Я прекрасно знала, что, открыв шкафчики, я найду свои любимые хлопья с сахаром, дешевый консервированный суп и всякие готовые консервы, которые Керри точно есть никогда не будет. Я знала, что лежит в какой банке, даже где лежит пророщенная пшеница. Я знала, куда следует класть какую тарелку и куда столовое серебро.

Я встала и прошла в кабинет. Посмотрела на свой стол, тот, который для меня купила Керри. Только сейчас я, наконец, поняла, что куплен он был именно для меня. Зачем еще она бы заказала стол, где свободное место было слева от компьютера? Керри правша, а не левша. Несколько полок были заняты моими книгами, в ящичке лежали мои вещи.

Наверху было тоже самое – моя одежда, мои журналы, моя косметика, мои вещи были разбросаны повсюду. Хотя, конечно, преимущественно они находились в «моей» комнате. А когда мы стали называть ее моей, а не гостевой? В ванной в корзине для грязного белья была свалка моих вещей и вещей Керри.

Меня посетила одна не дающая покоя мысль, и я спустилась вниз, в полуподвал и открыла один из шкафов. На верхней полке стояла небольшая коробка с надписью СЭНДИ. В ней было все, что принадлежало Сэнди Лопез, и что Керри нашла в доме после того, как пожарница уехала. Я долго рассматривала ее содержимое. Сэнди уехала где-то за неделю до того, как я впервые пришла в этот дом, и к тому моменту уже ничего не напоминало о ее недавнем присутствии. Черт возьми, если мне в голову взбредет завтра уехать, и даже если я постараюсь собрать все свои вещи, Керри будет находить их еще неделю, не меньше. А то и весь месяц.

Господи, я, правда, живу здесь. Когда же это случилось? И почему я не заметила? Я стала жить с женщиной, даже не зная, не замечая этого. О Господи! Я вернулась на лестницу и села на ступеньку, не в силах вернуться в гостиную. Спустя буквально мгновение на коленях у меня уже устроилась кошка, миссис Фрисби, решив, что давненько я ее не гладила. Я посмотрела на нее и вдруг сказала: «Мы живем здесь». Даже она посмотрела на меня так, как будто хотела сказать: «И только это поняла? Тоже мне Америку открыла!»

Ким была права, я живу здесь. Керри и я… А кто мы? Просто живем вместе, как в колледже? Явно не так. Я много раз делила с кем-то квартиру, но обычно это были серые люди, с которыми мы делили плату за жилье и которых даже не интересовала моя жизнь. Керри явно значила намного больше.

Конечно, она была другом, но и это не все. Эбби и я были подругами, но я была совершенно уверена, что вряд ли мне было бы так же комфортно жить с Эбби. Я не могла бы переехать к Эбби, не осознавая этого.

Я не идиотка. Эта мысль уже давно преследовала меня, но я не хотела ей верить. Но пришлось. Я не просто жила у Керри дома, я жила с Керри, и это было так близко к тому, что взрослые люди обычно подразумевают под тем, что они живут с кем-то. Мы не спали вместе, но все-таки… я на секунду остановилась, раздумывая над этим.

Мне нравилась Керри? Я вообще-то об этом как-то не думала. Она не была моим типом. Моим типом были высокие мужчины, широкоплечие мужчины, веселые, раскрепощенные мужчины, хорошие танцоры… и я уже говорила, что это должен быть мужчина? Керри была невысокой, худенькой, закрытой и…, не знаю уж, умела ли она танцевать, но она совершенно точно была женщиной. Совершенно непрошено мне представилась фигура Керри. Да, точно, женщина. И симпатичная, если честно. Красивая. Особенно ее глаза. И улыбка. И то, как ее волосы обрамляли лицо. И…

Ладно, ладно, она мне нравилась. Но это взаимно? Я вспомнила, как Керри смотрела на мои руки, как будто она представляла… Что-то очень интимное тогда промелькнуло на ее лице, и сама себе удивилась. Итак, у меня есть очень красивая подруга, чьи черты лица и фигуру я запомнила навсегда, которая фантазировала о моих руках и которая могла бы быть и в моих фантазиях, если бы я себе позволила это. Тогда почему до сих пор я не думала о Керри, кроме как о подруге?

Может быть, пора упомянуть, что все мои романы довольно быстро прекращались. Я могла либо спать с мужчиной – и в этом я была совсем не плоха, - или у меня могли с ним быть романтические отношения, но и то, и другое вместе – никогда. Если тебе пришло в голову попробовать ту акробатическую позицию, о которой ты прочел в журнале, который ты якобы и в глаза не видел, пожалуйста, в конце концов, я занималась йогой и уж вряд ли я что-то потяну. Если ему хотелось заняться сексом в темном уголке в клубе – почему бы и нет, меня еще никогда не арестовывали, должно быть интересно! Черт, да даже если ему придет в голову поехать в Вегас и пожениться – хотя лучше этого не делать – я с радостью поеду.

Но Керри - это совсем другая песня. Что-то мне подсказывало, что она может по пальцам пересчитать тех, с кем она спала за всю жизнь. (И не важно, что говорили в Окружной, я знала, что это отнюдь не от недостатка предложений. Я была с ней пару раз в барах.) И если Керри включит меня в число тех, кому она настолько доверяла, это будет отнюдь не роман на одну ночь, я знала это точно. Самое ужасное, что я не захочу, чтобы это ограничилось одной ночью.

Керри была из тех людей, которых я старательно избегала. Она была из тех людей, которые будут готовить ужин, зажигать свечи и танцевать под вашу любимую музыку около камина; из тех людей, которые с самого начала знают, как будто по волшебству, как именно ты мечтал, чтобы тебя обнимали, и будут обнимать вас так долго, как вам этого хочется. Такие люди занимаются с вами любовью лицом к лицу, с включенным светом, и они действительно будут рядом следующим утром, когда вы проснетесь. Это и пугало меня в ней, удерживало от того, чтобы перейти от дружбы к чему-то большему.

И тут вдруг я открываю дверь женщине, которая разбила ее сердце, и неожиданно даже для себя самой, больше уже ни о чем не думаю. Я не хотела добавлять свои откровения к неожиданному появлению Ким прямо посреди ее смены. Я слонялась по гостиной остаток дня, ожидая, когда же ключ Керри повернется в замке, с одной стороны, чтобы она рассказала мне, какого черта Ким забыла в Чикаго, а с другой, чтобы рассказать ей…

Я даже не представляла себе, как я ей это расскажу.