Керри хотела пойти куда-нибудь и выплакаться. Она потеряла свою должность заведующей приемным в мгновение ока, и все потому, что пошла наперекор Романо. Сначала она была отстранена, но теперь Романо жаждал крови. Его ярость вызвали и другие события, но козлом отпущения он избрал Керри. Все ее амбиции, все ее усилия пошли прахом.
– Неблагодарный мерзавец, - прошептала она, вытирая слезы.
Как часто она была безжалостна с другими врачами, которые обходили или нарушали правила? Это было расплатой? Или это было результатом того, что она все время всех подгоняла? Она могла себе живо представить, как Марк Грин звонит Дагу Россу, чтобы рассказать об этом – посмеяться над ней. Керри все еще помнила, как они смеялись над ней сначала: Даг, пародирующий ее хромоту, передразнивая ее. В глубине души Керри все еще боялась, что они также смеются над ней.
Теперь она поступила как он. Керри вспомнила, что медсестры называли такие поступки «Повтори за Дагом». Но ведь это была ее обязанность заботиться о пациентах больше, чем о правилах. Она сказала Дагу, что она не прижимала коллег к стенке. И это действительно было так, если бы он не заварил тогда такую кашу, что ей и всему персоналу пришлось ее расхлебывать. Именно поэтому она больше никого не привлекала в своей ситуации, даже Луку, который мог бы за нее постоять. Но нет…, она этого не сделает. Это была только ее вина, и она не могла позволить ему или еще кому-либо страдать из-за ее ошибок.
Она подумала с горечью о том, кто займет ее место. Марк? Да, вот уж радость для персонала, потому что они все знают, что могут вертеть им как захотят. Марк всегда старался быть мистером Конгениальность, вместо того, чтобы быть сильным лидером. Он больше был похож на некомпетентного генерала, сидящего на боевом коне и наблюдающего за поражением, который к тому же не знает что делать, когда варвары пойдут в решающую атаку. Нет, Марк вряд ли мог справиться. Керри видела, как плохо он сдавал дежурство другим ординаторам, и как его личная жизнь мешала его профессиональной. «Странно, - подумала она, - моя карьера летит к чертям, хотя у меня и нет никакой личной жизни».
Керри слышала, что Марк и Элизабет были на грани разрыва. Иногда ей было жалко Марка, все-таки когда-то они были друзьями, до того, как она позволила Романо занять должность заведующего. Возможно, для Марка то было ударом в спину, но что она могла сделать? Она видела, к чему шло дело, и прекрасно знала, что это все безнадежно – голоса были подсчитаны еще до того, как состоялось голосование. Если бы она поддержала тогда Марка, то ситуация с Романо была бы еще тяжелее, чем сейчас. Политика, политика…
Но сейчас она просто хотела с кем-нибудь поговорить.
Первая ее мысль была о Луке. Керри хотелось, чтобы у него было больше амбиций. Он был заведующим в Сараево…, но он сказал, что не хочет эту работу. К тому же, Керри подозревала, что он не хотел больше заниматься политикой. В конце концов, политика разрушила его жизнь.
Керри вздохнула, проведя рукой по волосам. Она сидела в ординаторской, старясь собраться с силами, перед тем как снова увидеть своих коллег, которые все будут смотреть на нее, пытаясь понять ее реакцию на произошедшее. Она надеялась, что не увидит Луку, что он уже уехал домой. Его день тоже был неудачным: пациенты, которых он не смог спасти, и тысячи других проблем. Но все равно он вел себя с прежним достоинством. Однако он снова хромал, он выглядел таким измотанным. В последнее время Керри стала замечать у него все больше седых волос. Интересно, он раньше закрашивал их, не признавая свой возраст? Может быть, он тоже перестал бороться со временем.
Она достала из кармана веточку розмарина и руты. Лука подал ей эту идею – носить их всегда с собой, - и как ни странно, это действовало. Она научилась у него действовать тактично и осмотрительно. Ее все еще было очень легко вывести из себя, но Керри чувствовала, что она сильно изменилась в последнее время. Она все еще менялась, и у нее не оставалось выбора, как плыть по течению.
В последнее время она стала более мягкой. Она больше полагалась на свои эмоции, чем раньше. Раньше она старалась не показывать своих чувств, не позволяла им определять ее поступки. Сейчас же она больше разговаривала со своими пациентами, пытаясь понять их, и было странно, как они стали тянуться к ней из-за ее сострадания. Возможно, она чувствовала, что если она поймет их, она сможет понять и все остальное. Может быть, даже Луку.
Странно, что сейчас она думала о его проблемах, а не о своих. Может быть, ее проблемы не были столь уж важными. Она так давно ни с кем близко не общалась, никому не позволяла приблизиться к ней. Защитная стена, которую она построила вокруг себя, все еще была достаточно крепкой, но в последнее время в стене появились трещины. Удары судьбы все больше задевали ее, смещение с должности, конечно, нанесло сокрушительный удар. Судьба…, хотя нет, Керри еще не решила, что же это все значило для нее.
Керри держала в руках веточку розмарина и вспоминала, как добр был к ней Лука в день ее рождения. Потом она достала веточку руты и вспомнила, что Лука говорил о грации.
Когда Лука вернулся после ужина, он заметил, как все были напряжены. Романо все еще не решил, кого назначить на пост заведующего. И все же Луку мучила мысль о том, что Керри сместили с должности, а Марк ее даже не поддержал. Он полагал, что для Грина это был способ отомстить за ту историю с Романо. Но Луке это все не нравилось.
Лука увидел Картера и направился к нему, стараясь избежать встречи с Марком. Картер говорил с Чуни о пациенте, и как только разговор был окончен, Лука спросил его, где Керри.
– Все еще в ординаторской, я думаю. Мы избегаем этого место. Она там уже практически час, - ответил Джон, явно нервничая. – Пока Марк назначен ответственным за отделение. - Казалось, Картера такая перспектива тоже не сильно радовала.
– Угу, а также за наши дни и ночи, - пробормотал Ковач.
– Амбиции, доктор Ковач, у всех есть амбиции.
– Да. Но подумай, к чему это привело Макбета, - устало сказал Лука. – Ведьмы, убитый король в гостевой спальне, сумасшедшая жена, которой кажется, что руки у нее в крови. Потом лес, двинувшийся в поход на замок, призраки, мерещащиеся повсюду и смерть в битве. Амбиции – это совершенно нормально, но надо всему знать цену.
Лука подумал, чего это стоило Керри, он знал, что, в конце концов, она справиться с этим. Она была намного сильнее, чем он, когда его жизнь рухнула. Он стал слабым и убежал от прошлого как трус.
Официально Лука закончил свою смену, но он чувствовал, что должен поговорить с Керри, постараться помочь ей. Он сомневался, что кто-нибудь другой это сделает. Луке все еще не нравилось ввязывать во всякие конфликты, принимать сторону того или иного лагеря. Но Лука всегда был лоялен к друзьям.
Он открыл дверь и увидел Керри, сидящую за столом, руками закрывающую лицо.
– Керри?
Она быстро вытерла слезы и постаралась встать, но Лука не позволил ей.
- Сядь, - сказал он, довольно резко. – Что случилось?
Она выглядела такой изможденной, такой измученной. Керри поморщилась от боли, и Лука знал, что у нее тоже болит нога. Но, зная ее гордость, он промолчал. Но Керри выглядела побитой, как будто какой-то злой человек ранил ее в самое сердце. На самом деле, именно такой человек это и сделал.
- Романо… он все у меня отнял…
– Почему? – Спокойно спросил Лука. Он сел рядом с ней.
– Назло, я думаю… маленький… хорек… - и она расплакалась, к его удивлению. Ее всхлипы наполняли комнату. Пару мгновений он не знал, что делать, он так давно никого не держал в руках – почти шесть лет. Но его инстинкты подсказывали ему, он должен успокоить ее. Он аккуратно обнял ее и позволил ей плакать на его плече. Керри была похожа на котенка, маленького и дрожащего.
Вдруг она отпрянула от него, задыхаясь, стараясь встать. Лука не был удивлен и тем более обижен. Она была таким же закрытым человеком, как и он.
Керри смотрела вокруг, избегая его прямого взгляда. Она не могла смотреть в его прекрасные глаза, Керри боялась снова расплакаться. Кто бы мог поверить, что Керри Уивер – первая стерва приемного…, хотя сейчас она была последней женщиной – могла расплакаться? Во всяком случае, она была уверена, что Лука никому не расскажет об этом.
– Послушай, тебе надо успокоиться, - сказал он, вставая. Лука протянул ей пачку бумажных платочков и практически силой усадил ее в кресло. Он подождал, пока она не вытрет лицо. Когда Лука так стоял над ней, Керри чувствовала себя глупым подростком, переживающим из-за расставания с ничего не стоящим бой-френдом.
– Ты выйдешь из этой комнаты с высоко поднятой головой, - сказал Лука таким тоном, который не использовал с тех пор как перестал служить в армии. – Ты не будешь смотреть на них, да?
Она кивнула.
– Ты никому не позволишь сломить себя. Ни сейчас. Хорошо?
Она снова кивнула, радуясь, что он придал ей сил.
– Ты не будешь смотреть ни налево, ни направо. Ты выйдешь отсюда с высоко поднятой головой, как только Керри Уивер может это сделать, хорошо?
Слишком удивленная командными интонациями в его голосе, она только кивнула.
– А теперь, иди.
Он открыл для нее дверь и не сказал ни слова, пока она не вышла. Практически никто не смотрел на Керри, большей степенью из-за чувства приличия (это все равно, что пялиться на человека, готового произнести речь и боящегося сцены). Только Марк смотрел на нее, но ничего не сказал, возможно, это был его момент величайшего триумфа. Лука вышел из ординаторской следом за ней, не обращая внимания на Маллучи, который пытался попрощаться. Лука последовал в ночь за Керри.
– Итак, куда ты хочешь пойти? – спросил Лука, быстро догнав Керри. Он замедлил шаг, ему не составляло труда идти с ней в одном темпе.
– Не знаю… просто пройтись, вот и все.
– Хорошо.
Он заметил, как трудно ей было просто идти. Керри выглядела такой измотанной. Наконец, Лука решил, что стоит присесть. Он заметил скамейку и усадил ее, и она устало вздохнула, стараясь не расплакаться.
– Я думаю, что тебе надо выпить чего-нибудь крепкого, - сказал Лука, садясь рядом. На улице было прохладно, да и ветер дул довольно сильно. Лука был в футболке без куртки. На дворе стояла одна из тех ночей, когда в футболке еще холодно, а в куртке уже жарко. Он вспомнил такие ночи в Хорватии, его дочь была зачата в такую ночь…, его удивило, что он сейчас об этом думал.
– Выпить? – спросила она, вытирая слезы.
– Угу. Через дорогу есть бар. – Он помог ей встать и практически донес ее до бара, держа за талию. Как только они оказались внутри, она начала кашлять, стараясь скрыть свое волнение. Как давно мужчина вот так держал Керри за талию? Год? Два года?
Ее тело все еще трепетало от его прикосновения. Прикосновение, подумала она, если он еще раз так меня коснется, я…
– Ну что ж, типичный бар, да еще и задымленный, - улыбнувшись, сказал Лука. Кажется, он не заметил, как она отвела взгляд. Лука нашел свободный столик и усадил ее. Он взял ее костыль и аккуратно прислонил его к столу. – Пойду, принесу нам пива.
Керри кивнула и посмотрела ему вслед, когда он растворился в толпе. Она осмотрела бар более внимательно: табачный дым щипал глаза, хотя возможно основной причиной все же были слезы, музыка была отвратительно громкой, вокруг танцевали люди. Керри вздохнула с облегчением, когда Лука вернулся с двумя бутылками Будвайзера.
– Ерунда, а не пиво. Вряд ли это можно назвать крепким, - Лука протянул ей бутылку. – Но, во всяком случае, оно холодное.
Керри улыбнулась и отпила немного.
- Кажется, завтра я проснусь с простудой, - прокричала она сквозь шум.
– Да, или с приступом аллергии на табачный дым, - прокричал он. – Черт, здесь слишком шумно.
– У меня в горле щекочет, - сказала она. И в этот момент музыка затихла, и Керри удивленно оглянулась вокруг. Заиграла медленная музыка, она не могла вспомнить певца, но песня была знакомой. Она где-то ее уже слышала совсем не давно. И песня заставляла ее думать о Луке, о ее чувствах к нему. Ее щеки покрыл румянец, когда она посмотрела на него. Он смотрел куда-то через плечо, и Керри могла видеть его прекрасный профиль. И почему он так чертовски привлекательно выглядел? Это была какая-то злая шутка небес: она не могла смотреть на него без замирания сердца, а он даже не догадывался. Он ведь совершенно не догадывался…
– Не беспокойся о Романо, Керри, - сказал Лука, наклонившись к ней и улыбнувшись ей особенно очаровательно. – Последнее, что я слышал, так он собрался оставить свою работу в больнице и захватить Польшу.
Она прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть смешок, поразившись, что в такой ситуации она все еще способна смеяться. Керри посмотрела на Луку. На его лице играла озорная улыбка.
– Давай потанцуем, - неожиданно предложил он. Лука подумал, что это сможет отвлечь ее от проблем. Раньше ему это хорошо удавалось: он успокаивал своих детей, целовал разбитые коленки, рассказывал истории, чтобы отвлечь их и вызвать улыбку. Он стал практически экспертом в этом деле. Но иногда ему хотелось, чтобы был такой человек, который сможет сделать это для него: успокоить боль, прогнать страхи…
- Танцевать? Лука… я хромаю… да и этот костыль…
– Я тоже хромаю, Керри, только на другую ногу. Будем танцевать кругами. Давай…
Он помог ей подняться, аккуратно довел до танцевальной площадки и притянул ее к себе. В баре стало очень тихо, даже грустно, когда другие пары тоже вышли танцевать. Казалось, здесь собрались такие же люди как Лука и Керри: одинокие, отчаявшиеся, но старающиеся найти немного тепла и доброты.
– Надо поменять имя на Элеонор Ригби, - устало сказала она, обняв его за талию. Его жизнь была неудачной с ноября 1991, но, кажется, ее судьба тоже изрядно побила. Возможно, именно поэтому Керри стала так близка Луке – она тоже знала кое-что о потерях и печалях. Она была также одинока – или даже более одинока, чем он.
Вздохнув, Керри прижалась к Луке и опустила голову ему на грудь. Она расслабилась, двигаясь в такт музыки. Она давно не позволяла мужчинам так к ней притрагиваться, хотя одна рука Луки покоилась на ее талии, а другой он держал ее руку. Но от его рук исходило тепло и уверенность, и Керри чувствовала себя абсолютно в безопасности, совершенно спокойной, чувствовала, что о ней заботятся.
God, I feel like hell tonight
Tears of rage I cannot fight
I'd be the last to help you understand
Are you strong enough to be my man?
Nothing's true and nothing's right
So let me be alone tonight
Cause you can't change the way I am
Are you strong enough to be my man?
Lie to me
I promise I'll believe
Lie to me
But please don't leave
I have a face I cannot show
I make the rules up as I go
It's try and love me if you can
Are you strong enough to be my man?
When I've shown you that I just don't care
When I'm throwing punches in the air
When I'm broken down and I can't stand
Will you be strong enough to be my man?
Lie to me
I promise I'll believe
Lie to me
But please don't leave…
Мне так плохо сегодня
Слезы ярости я не могу сдержать
Я буду последней, кто поможет тебе понять
Достаточно ли ты силен, чтобы быть моим?
Нет правды и все неверно
Позволь мне остаться одной
Ты ничего не изменишь
Достаточно ли ты силен, чтобы быть моим?
Ври мне
а я поверю
Ври мне
но не уходи…
Я не показываю свое лицо
Я сама устанавливаю правила
Попытайся полюбить меня
Достаточно ли ты силен, чтобы быть моим?
Когда мне будет все равно
Когда я буду раздавать удары
Когда я сломаюсь и не смогу стоять
Будешь ли ты достаточно силен, чтобы быть моим?
Ври мне
и я поверю
Ври мне
но не уходи…
Sheryl Crow – Strong Enough.
В кои-то веки у нее не болела нога. Наконец-то она чувствовала себя совершенно спокойной и свободной. Робко она обняла его за шею и посмотрела на него. Он прижал ее немного крепче, может быть, чтобы сохранить равновесие, или…
– Так, - пробормотал Лука, заставив ее вернуться в реальность. Керри растворилась в его объятиях, в его словах. С испугом она подумала, заметил ли он, как она на него смотрела, как глубоко она ушла в мир фантазий. – Кажется, нас заметили.
Керри чуть ли не отпрыгнула назад, заметив Марка и Элизабет, стоящих у дверей. Они смотрели на них с выражением искреннего удивления на лицах.
«Черт», - подумала Керри. «Я позволила себя расслабиться, и вот, пожалуйста, смотрите, что из этого вышло».
Кое-как она добралась до столика, где стоял ее костыль. Пару мгновений Лука просто стоял посреди танцпола, его лицо не выражало никаких эмоций.
– Куда ты собралась?
– Домой. Я еду домой.
– Тогда я подвезу тебя…
– Нет, Лука, не надо. Все в порядке, спасибо, что был рядом. Ты был очень добр, но не чувствуй себя обязанным мне помогать. Все будет в порядке.
Лука выглядел озадаченным, а Керри не слышала в шуме бара, как он окликнул ее.
Было довольно сложно протиснуться мимо других посетителей, и в какой-то момент ей пришлось столкнуться лицом к лицу с Марком и Элизабет. Но худшим было то, что Керри уходила от Луки.
Керри решила отныне избегать его. У нее все еще была работа в приемном, и она могла работать с ним на равных теперь. Но из-за ее глупых эмоций… она никогда больше не позволит себе так увлечься кем-нибудь. Никогда.
«Обманщица», - подумала она, и ее слезы только подтвердили это.
Она услышала, как кто-то в баре громко сказал: «Никогда не говори никогда», - и ушла в ночь, радуясь, что темнота скроет ее слезы.
Перейти к ДЕСЯТОЙ ГЛАВЕ
