Роберт был безмерно удивлен, увидев перед собой лицо Стивена. Романо прекрасно понимал, как его ненавидит Стивен. И все же, несмотря на то, что Роберт был связан, страха не было. Было только удивление и... где-то глубоко внутри шевелилось любопытство. Ну и что же будет дальше?
А Стивен с ледяным выражением лица рассматривал Роберта. Так прошло несколько минут.
Наконец Роберт спросил:
"Ну и... что?"
"Что, Роберт, страшно?"
"Нисколечко", - совершенно честно ответил Романо.
"Да ладно, Роберт, не рисуйся. Твоей дорогой Керри все равно рядом нет".
Романо чуть вздрогнул. Но Стивен этого, кажется, не заметил.
"Помнишь, как мы с тобой расстались, Роберт?" - голос Стивена был очень спокойным.
"Помню..."
Еще бы не помнить. Эти глаза, это лицо, протравленное ненавистью... Стивена не посадили. Из-за недостатка доказательств. А еще потому что эта была "темная история", и дело могло повернуться в нежелательную для Романо сторону. Грейси ничего не сказали. Чтобы не пугать девочку и чтобы... чтобы у нее не возникло желания добить папочку.
"А помнишь тот разговор, когда ты пришел ко мне в палату? Ты был такой довольный, такой гордый... Ты даже сказал, что не испытываешь ко мне ненависти. Какое благородство!"
Никакой гордости не было. И никакого благородства. Была усталость, было ощущение безопасности и покоя. Потому что все самое страшное позади. И радость, что он - не убийца.
"И что же ты сказал мне тогда? Дай-ка припомнить..."
Но Роберт и сам помнил: "Для меня главное, что у меня есть племянница, которая меня любит, сестра, которая мне верит, и... женщина, которую я люблю... А у тебя нет ничего".
Стивен же, выждав немного, произнес:
"Ах да... "Надеюсь, что у тебя не будет больше в жизни ни капельки счастья, потому что ты его не ценишь". Кажется, так ты сказал?"
Роберт вдруг резко почувствовал, как же у него болят, перетянутые ремнями руки. И, кажется, стало страшно. Потому что Стивен был абсолютно спокоен.
"Так вот, Роберт, - лицо Стивена приблизилось почти вплотную. - Я позабочусь о том, чтобы и у тебя в жизни не было больше ни капельки счастья. Я сделаю твою жизнь адом... потому что ты с моей дочуркой изломал мне жизнь".
"Что с Грейс?" - проговорил Романо.
"А понял-таки наконец, - Стивен вдруг рассмеялся. - А здорово мы тебя поймали! Конечно, мы могли попросту затащить тебя в машину, как сделали это с Грейси..."
"Что с ней?!"
"...но так гораздо веселее. Ведь ты сам пришел к нам в руки".
"ЧТО С ГРЕЙС?!"
"С моей дочуркой все в порядке. Я не собираюсь с ней ничего делать, я ведь ей все-таки отец".
"Не отец ты, а сволочь".
"Тихо, Роберт, не груби. С Грейс-то все будет в порядке. И с Бекки тоже, с моей прекрасной женушкой. А вот насчет твоей семьи я ничего не могу обещать", - на лице Стивена появилась улыбка.
"Не смей... ты!" - Роберт дернулся, но ремни держали крепко.
"Роберт, не бойся, пока с твоей Керри и очаровательным малышом ничего не случилось. Но обязательно случится. Когда ты будешь уже умолять меня о смерти, когда ты подумаешь, что хуже ничего быть не может... ты увидишь изуродованный трупик своего отпрыска. Надо же повидаться с сыном перед смертью".
Кровь отлила от лица Романо. Он сидел, не шевелясь. Стивен откровенно наслаждался его ужасом.
"Нет... Стивен, не надо... не трогай их..." - наконец проговорил Роберт.
"Я же сказал - это еще не скоро. А что сделать с твоей ненаглядной, я еще подумаю. А пока... мальчики, заберите его. И приведите его в чувство".
Ремни на руках ослабили. Роберта рывком подняли на ноги здоровенные амбалы. Они повели его по длинному коридору. Открыли железную дверь, втолкнули внутрь. В комнатке было очень темно, но кто-то из конвоиров дернул за шнурок, и под потолком зажглась болтающаяся на проводе лампочка.
Роберт от толчка отлетел к стенке и теперь, обернувшись, смотрел на своих конвоиров. Их свинцовый взгляд приковал Романо к месту. Нет, они все-таки не были тупыми накачанными амбалами. Но весь их вид не предвещал Роберту ничего хорошего.
Они шагнули к Роберту...
Керри сидела в гостиной и беспокойно посматривала на часы. Было уже полдесятого. Эшли сказала, что Романо отправился за Грейс. Ну так где же их носит до такого часа? Но если Эшли не знает, где Грейс, то откуда знать Роберту? Керри в очередной раз набрала номер мобильного Романо, но телефон посылал в ответ лишь равнодушные гудки.
"Уж не убила ли его сумасшедшая племянница?" - пронеслось в голове у Керри. Невсерьез, конечно. Сначала.
То, что Грейс чокнутая, в их семье был признанный факт. Только чокнутая может наставить пистолет на родного отца (пусть и мерзавца) да еще хладнокровно нажать на курок. Только чокнутая могла заставить своего дядю совершить это путешествие до Сан-Франциско, да еще прихватив с собой Керри. Только чокнутая могла похитить своего двоюродного братца и выставить требования.
Грейс способна на многое. В том числе и на преступление. Может, это у нее наследственное, от Стивена МакАллистера. А может, и из-за фильмов с повышенной жестокостью. Грейс очень любила их смотреть. Раньше. Пока Керри не поймала ее на просмотре фильма "Город грехов". Очень уж ей не понравилось, как Грейси, покусывая губы, вперила свой взгляд в экран, где человеку методично отрезали руки-ноги.
Керри пару раз предлагала Романо показать Грейс психиатру. Роберт не пожелал ничего слушать - даже после случая с "Городом грехов", когда Керри осторожно высказала предположение, что у девочки садистские наклонности.
"Керри, - голос Романо был очень холоден. - Я этот фильм тоже смотрел, и ничего".
"Смотришь всякую гадость".
"Гадость-то, конечно, порядочная, но это не значит, что у каждого, кто его посмотрел какие-то наклонности".
"Роберт, ты не видел, как она смотрела!"
"Ах, Керри, пожалуйста, прекрати!"
Так кончался каждый их спор, когда дело касалось Грейси. И это Керри просто бесило. Господи, если бы не Грейс, все было бы так хорошо...
И вот уже скоро десять часов вечера. "Нет, звонить в полицию еще рано, - решила Керри. - Скоро они придут, чего поднимать шум раньше времени? Ведь не убила же его Грейси!"
Керри нервно сжимала и разжимала ладони. Стрелки на часах продолжали мерно отмерять время...
Били Роберта не сильно. Видимо, действительно для того, чтобы "привести в чувство". Наконец они оставили его в покое и закрыли за собой дверь, не забыв предусмотрительно погасить свет. Несколько минут Роберт лежал на полу, раздумывая, где сильнее болит и стóит ли подниматься на ноги. Наконец он сел, поматывая головой, стараясь прогнать шум в ушах.
Держась за стену, Роберт встал и сделал несколько шагов. Нащупал шнурок и зажег лампочку под потолком. Она зажглась, осветив его темницу. Комнатка был совсем небольшая, где-то два на три метра. Бетонный пол, побеленные стены. Больше в комнатке ничего не было. Роберт обернулся и увидел окно, прочно закрытое металлическими ставнями.
"Приехали", - мрачно подумал Романо.
Он хотел посмотреть на часы, но их не было, сорвали. Он нашел их на полу. Десять часов двадцать пять минут. Керри, наверное, вся извелась. Господи, хоть бы с ней было все в порядке.
Роберт не знал, что его ждет, но догадывался - до утра ничего не произойдет. Пытаться сбежать - бессмысленно. Несмотря на всю дикость ситуации, хотелось спать. Даже на голом полу. Романо несколько минут постоял в своей темнице, прислушиваясь к звукам снаружи.
Ничего.
Тогда Роберт подошел к окну, сел на пол и, сняв пиджак и положив его себе под голову, лег на холодный бетонный пол. Что-то твердое попало под щеку. Сломанная авторучка в нагрудном кармане...
"Ох и влип же я", - это была последняя мысль Романо прежде, чем он отключился.
А Керри сидела возле кроватки Джерри и тихо плакала.
Перейти к ШЕСТОЙ ГЛАВЕ
