Прошло несколько часов. Сколько - Роберт не знал. Часы разбили окончательно. Голова перестала кружиться. Кажется, было сломано несколько ребер. Остальное было вроде бы цело, только все немилосердно болело. Роберт не знал, как долго они будут его мучить.
Впрочем, чем дольше, тем лучше. Лишь бы не решили убить сразу.
Он прислушивался к звукам снаружи. Интересно, если Грейси все-таки сбежит - станет ему известно или нет? Наверняка забегают! Но ведь ее могут тут же поймать. И, как это водится у Стивена, проучить. Как там Грейс сказала? "Ударить - ударят, но не убьют". Но нужно рисковать. Иначе...
Роберт поднялся на ноги, голова мягко кружилась. А может, самому попробовать сбежать?
Он немного пришел в себя... Но Роберт-то не Грейси. В него могут выстрелить. И выстрелят. Обязательно выстрелят. "Ты предложил Грейс сбежать. Она будет рисковать. А ты будешь сидеть здесь и трусить?!"
За дверью снова раздались шаги и скрип колес. Роберт прижался к стене... оттолкнуться... рвануться сквозь их строй... убежать... Нет, сначала найти Грейс. Дверь распахнулась. Резко, неожиданно. Вся решимость Романо куда-то исчезла.
На лице Стивена цвела довольная улыбка.
"Я решил, что в твоей милой комнатке не хватает мебели".
Один из "охранников" поставил по середине камеры стул. Роберт не шевелился.
"Присядь, отдохни..."
Роберт не шевелился. Его усадили силой. Ремнями примотали к стулу. "Мальчики" встали сзади. Стивен подъехал к Роберту. Теперь они сидели практически вплотную. Стивен несколько мгновений разглядывал его, а потом коснулся обручального кольца на пальце Романо.
"Роберт, а ты любишь свою Керри? Отвечай, - ласковым размеренным голосом. - Живо".
"Да..."
"Очень сильно? Готов за нее жизнь отдать? Только честно".
Ремни прямо-таки впивались в руки. "Господи, да что же ему надо?!"
"Подумай и ответь. Готов ты умереть за нее?"
Роберт опустил глаза.
"Готов".
"Врешь, Роберт. Сам, наверное, не знаешь, но врешь. Тебе всего лишь кажется, что ты ее любишь. Пока. А стóит пробежать между вами черной кошке... или какой-нибудь красавице... и вы разойдетесь. Это тебе пока так кажется..."
Роберт покачал головой. Он любил Керри. По-настоящему.
"Если бы я предложил тебе сейчас, чтобы ты выбрал? Чью бы жизнь - ее или свою?"
"Ее", - без промедления.
"И опять ты лжешь!"
"Я люблю Керри..."
"Ложь!"
"Да что тебе надо, придурок чертов?! У самого проблемы, так думаешь, что у всех так?!"
Стивен не подал знака уничтожить Роберта на месте. Он рассмеялся.
"Глупый... глупый! Ты до сих пор в нее влюблен. Ничего, это все равно бы скоро прошло. Хотя может ты из тех глупцов, которые любят одну единственную женщину, и на все готовы ради нее... - и после паузы. - А она? Она тебя любит?"
"Да".
"Думаешь? - насмешливо. - Уверен?"
"Д..."
А действительно? Она-то любит? Керри два долгих года отказывалась выйти за него замуж. Сначала с полуулыбкой говорила, что еще слишком рано. Потом, качая головой, отвечала, что подумает. Потом... потом не нужно было слов. Просто ее останавливающий взгляд. Но почему? Какие у нее могли быть сомнения?..
Стивен смотрел на Романо и улыбался.
"Вот видишь. Нет любви на свете. Взаимной, по крайней мере".
"Заткнись... - тихо. - Молчи..."
"Мы мельком обсуждали тебя... Она не любит тебя. Я видел это в ее глазах".
"Молчи! Молчи!"
"Да, неприятно... Если бы я отпустил тебя сейчас, то наделал бы бед не меньше, чем когда исполню все свои намерения".
Чтобы он ни говорил племяннице, а Керри всегда недолюбливала Грейс. Нет, беспокоилась, конечно, по мере сил, старалась заменить ей мать. Но, не встречая благодарности, натыкаясь только на хмурые взгляды, получая взамен только огрызания... И Керри старалась привить Роберту это подозрение, эту нелюбовь к племяннице... Нет! Бред какой-то!
"Молчи, Стивен..."
"А я ничего и не говорю. Ты сам все понимаешь".
Стивен мучил Роберта. И это было гораздо хуже всех придуманных на свете пыток.
Наверное... "Нет! Я не верю! Не верю! Это ложь. Керри - моя любимая. Она любит меня. Она спасла меня. Она была не уверена, но теперь все наладилось. У нас есть чудесный малыш. Это наш малыш. Мы любим друг друга. И Грейс тоже любим. Ты не заставишь меня ненавидеть мою Керри!"
Стивен прочитал это в глазах Роберта. Может, не дословно, но понял, что все его старания очернить Керри напрасны. Для Романо она все равно что святая, видимо.
"Ну что ж", - губы Стивена сжались.
А пальцы в мгновение ока сняли с пальца Роберта обручальное кольцо. Стивен кинул кольцо в угол. А один из "охранников" по незаметному знаку подал... секатор. Романо сначала не понял.
Один из "мальчиков" крепко взялся за правую руку Роберта.
"Не жалей о колечке, Роберт, скоро тебе будет не на чем его носить".
Роберт дернулся, но его крепко держали. Стивен протянул руку с секатором... Роберт почувствовал прикосновение металла к пальцу, на котором раньше было кольцо. Все внутри куда-то ухнуло. Губы пересохли. Стивен с ласковой улыбкой смотрел то на Роберта, то на его правую руку.
Нет! Нет... Роберт знал, что будет дикая боль. Знал, что Стивен сделает это. Знал, что сопротивление бесполезно. Его взгляд судорожно нашарил обручальное кольцо на бетонном полу. Вцепился в него взглядом, как в единственное спасение.
"Керри, тебе уже надоели, наверное, всякие мои предложения. Но я люблю тебя и поэтому повторяю снова. В последний раз. Согласишься ты или нет, все равно в последний раз".
"Роберт..."
"Выслушай меня сначала. Я не знаю, почему ты каждый раз отказываешься. Может, ты сомневаешься в моей любви... Дай закончить! - тише, умоляюще. - Пожалуйста... Может, ты все еще хочешь вернуться в Чикаго. Может, тебе просто страшно сделать этот важный шаг. Но это нужно. Для меня, для Грейс... для нашего Джерри. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу, чтобы можно было говорить, что ты, Керри Уивер, моя жена. Мне не нужно твоих объяснений. Только ответ - "да" или "нет".
Молчание. Глаза опущены.
"Керри... расскажи мне о своих сомнениях. Я не могу больше мучиться неизвестностью. Я все пойму, я все приму... Расскажешь ты мне или нет?"
"Да..."
"Расскажешь?"
"Выйду замуж".
Ударила жгучая боль! Чья-то ладонь сзади плотно закрыла ему рот. Но Роберт и не хотел кричать. Просто не смог. Крик застрял где-то в горле... В глазах все затуманилось багровым маревом. Отчаянно нашел спасительный золотой ободок. По руке на колени текло что-то горячее... Золотое кольцо куда-то уплывает, далеко, за пределы сознания...
"Грейс, кажется, счастливее нас сегодня".
"Да? Почему бы это?"
"Ну... как бы она не пыталась это скрыть, ей нужна семья. И мама".
"У нее есть мать".
"Керри, ты же знаешь…"
"Да... прости".
"Тебе так идет это платье".
"Мне никогда не шло белое. И сегодня не исключение".
"Подвенечное платье идет всем женщинам. Даже самым уродливым, наверное".
"Ты обо мне?"
"Я не то хотел сказать... и я не это имел в виду... И вообще ты меня не так поняла!"
"Да шучу-шучу! Я вовсе не сержусь".
Он находит ее руку.
"Никогда бы не подумал, что ты моя судьба. И опять-таки я не то хотел сказать".
"Глупый. Думаешь, я верю? Да я до сих пор не верю в это! Если бы мне несколько лет назад, в окружной больнице Кука, сказали, что мы когда-нибудь поженимся..."
"Я бы рассмеялся тому человеку в лицо. И послал бы его наверх, к психиатрам".
"А теперь я понимаю, что ты мне нужен. И всегда был нужен".
Ведь было это... было... было... было! А теперь нет ничего, кроме боли.
А потом чудовищный шум в ушах проходит, и почти ослепшие от боли глаза снова могут видеть. Боли нет... только пустота. Внутри него, снаружи. В гулком от этой пустоты пространстве раздается смех. Издевательский, довольный смех.
А потом весь мир опрокидывается, сворачивается и вновь возвращаются какие-то чувства и мысли. Дверь с грохотом закрывается, и это словно хлесткая пощечина. Он лежит на полу. Руки, рубашка, брюки, пол... все заляпано кровью. Левой рукой неловко старается оторвать лоскут от рубашки. Потому что кровь все течет и течет... течет и течет... Наконец это удается, теперь нужно затянуть и без того окровавленную тряпицу вокруг того, что раньше было безымянным пальцем. Крепко затянуть... очень крепко...
Голова абсолютно пустая. Мир вокруг звенит и кружится. И в этом мире очень холодно. Роберт дрожит и зажимает левой ладонью правую.
А снаружи доносятся какие-то встревоженные голоса. Встревоженные, озлобленные... Топот ног... Гневные вопли.
И наконец Роберт различает среди шума и звона крики:
"Как вы могли упустить девчонку?!!"
Перейти к ДЕВЯТОЙ ГЛАВЕ
